Стылая

Хотя меня никто в каюту святых отцов не приглашал, я все же решила туда заглянуть. Ну, как я и ожидала, там, на полу, стоял вытащенный на середину большой ящик, тот самый, который принесли в каюту святых отцов перед отходом в Зайрос, и который будто бы предназначался для хранения книг, приготовленных для храмов той далекой страны. Сейчас крышка с ящика была снята, и трудно было удержалась, чтоб не кинуть взгляд на содержимое. Как я и предполагала, внутри ящик перегорожен надвое, и в одном из этих отделений находилось оружие, а вот во втором я заметила пару книг, какие-то туго набитые мешочки, пару совершенно непонятных предметов, металлические баночки... Теперь понятно, откуда господин инквизитор брал снадобья, которыми набил свой дорожный мешок, когда мы отправлялись на Птичью Гряду. А еще я отметила, что внутри ящика не хватает двух дощечек. Как же, помню – еще при нашем пути в Зайрос отец Витор отодрал их для того, чтоб мы могли наложить шину на поврежденную ногу моряка...

Впрочем, рассмотреть все содержимое ящика у меня не получилось, потому как Пес Веры, покосившись на открываемую дверь и бросив на меня недовольный взгляд, проскрипел:

– Госпожа Арлейн, вас никто не учил, что перед тем, как войти, нужно стучаться в дверь?

– Откуда ж нам, сиволапым, знать о таких тонкостях?.. – хмыкнула я, пропуская отца Арна, который, держа в руках ножи и какие-то блестящие железки, прошел мимо меня. Понятно, по мере своих сил святой отец спешит на палубу, но неприязненный взгляд на меня он все же успел бросить. Тут уж ничего не поделаешь, этот человек меня все одно недолюбливает, хотя я к этому уже привыкла. – Увы, но должного образования у меня нет, да и хорошим манерам я не обучена. И потом, каюсь, мне давно хотелось заглянуть в этот ящик, книжки почитать, которых там должно быть видимо-невидимо!. Интересно же! Помнится, когда моряки только вносили на борт этот здоровенный ящик, то чуть не надорвались.

– Своеобразное заявление... – нахмурился Пес Веры, а вот отец Витор чуть улыбнулся. Невольно отметила про себя, что и у Павлена, и у отца Витора лица покрыты мелкими капельками пота, да и дышат оба довольно тяжело – похоже, даже недолгий самостоятельный выход на палубу всем им дался нелегко.

– Господин Павлен, нам сейчас все одно не до расшаркиваний... – пожала я плечами. – Как насчет...

– Вот, возьмите... – не дослушав, Павлен протянул мне два небольшие глиняные баночки. – Поверьте, это достаточно ядовитые средства, и потому будьте очень осторожны...

– Верю на слово, на язык пробовать не стану... – в этот момент до нас донеслись крики, а еще я просто-таки кожей ощутила удары по борту корабля. – О, кажется, началось! Пожалуйста, не покидайте каюту!.. – и, не слушая возражений, побежала наверх.

Надо сказать, что когда я вновь появилась на палубе, то сражение было уже в самом разгаре. Оказывается, «Серую чайку» атаковали одновременно с двух сторон – десяток зириддаров, разбившись на две группы, одновременно стали рубить мечами борта корабля, причем так, чтоб пробитые места оказались ниже уровня воды. Атака шла по всем правилам, то бишь зириддары лихо орудовали мечами, прикрываясь щитами от возможного нападения сверху. Очевидно, у этих хвостатых был уже немалый опыт – уж очень слаженными и согласованными были их действия.

Наверное, у зириддаров все могло бы получиться, но на тех морских парней, что сейчас вовсю пытались раскромсать борта корабля, сверху внезапно упала сеть, которая сразу же сковала движения тех, кто в этот момент размахивал мечами. Вернее, на нападающих морских обитателей одновременно упали две сети, одна с левого, другая с правого борта, Однако, как я и предполагала, для зириддаров самым неприятным оказалась даже не эта старая сеть, а тот уксус, которым она была пропитана. Очевидно, этот крепкий уксус, и верно, был неплох, раз эти хвостатые парни первым делом пытались сбросить с себя упавшие на них сети, которые мгновенно оставляли на коже зириддаров тонкие полоски, похожие на ожоги. Э, да эта ядреная пищевая добавка, похоже, обжигает кожу жителей моря не хуже огня! К тому же, как выяснилось, зириддары шипят ничуть не тише разъяренных кошек, да при этом еще и издают резкие звуки, наподобие громких щелчков. Конечно, мне трудно судить, о чем переговариваются между собой эти морские жители, но могу поспорить, что в их голосах слышится самая настоящая ярость.