СУ-47 ДЛЯ МАТЕРИ ОДИНОЧКИ

Внизу была поперечная трасса. Она делала изгиб, а я даже приземлиться не могла на нее, ибо между изгибами дороги, как раз там, куда я летела, была выемка. Я заорала – трасса шла по холмикам, а я точно шла между ними. Когда-то в детстве, оттого, что больше ни на что не была способна, я часами простаивала в бильярдной местного дома отдыха. Я почему-то заворожено смотрела, как разлетаются шары. Они меня заколдовывали, и я, неотрывно вперившись в них глазами, шевеля себе что-то губами, не отрывала от них прикованного взгляда. Я забывала про еду, время, про день или ночь, и видела только удары шаров. Ввергая в ужас моих родителей. Она знакома со всеми профессиональными игроками Москвы и всеми шулерами России! – плакала мама. Старый Иван, который отвечал за это место, был первый игрок России, зарабатывавший в юности по ресторанам. Но, став старым и став плохо видеть, он стал учить меня играть, когда никого не было. Он был знаменит, и к нему съезжались соратники со всей России. И потому уже в раннем детстве я часами играла с лучшими бильярдистами России, когда они никого не заставали и скучали. Каждый из них с увлечением учил маленького ребенка странным, почти непостижимым, эфемерным секретам мастерства, что были почти на уровне искусства. Может оттого, что я начала играть раньше, чем говорить, я словно знала, куда разлетятся шары еще до того, как они это делали.

И сейчас я просто видела, что полет мой окончится в кустарнике между изгибами трассы как раз между двумя выходами дороги. Я не успею зацепить дорогу на этом изгибе, а до того поворота я просто не долечу, ибо уйду в яму с камнями...

Все это промелькнуло в спокойном, каком-то хладнокровном мозгу как-то мгновенно. И странно, я стала абсолютно, как-то совершенно холодна и собрана. Точно в душу ворвался холодный ветер.

И тут на гоночную трассу вылетела машина. “Жигуль”. Абсолютно такой же, как у меня, даже цвет тот же. Прямо подо мной.

Я даже не поверила такой удаче.

Водитель поднял голову, и лицо его исказилось.

Он тоже не поверил такой моей удаче.

Я врезалась колесами ему в крышу, смяв ее к черту в гармошку... Отскока мне как раз хватило, чтобы перетянуть через этот пролет и перелететь на другое кольцо трассы.

Меня вбило в рулевое колесо, но, холодно сжавшись, я с ледяным спокойствием крутанула руль, выравнивая машину и бросая ее в поворот. Машина пошла юзом, но удержалась на трассе.

От удара радио включилось и заорало диким голосом:

- Мы взяли эту экипированную американским оружием террористку!!! – бешено кричал комментатор сквозь какой-то рев. – Время, отведенное ей, истекло! Вы слышите, как она ругается, крича, “не подходи, я сам застрелю тебя из дробовика, я в Афгане роту водил м... т... й... и не таких крутых духов делал!!!!”

И я услышала мужской голос в радио, который называли голосом террористки, и который кричал:

- Старый солдат не сдается, я вас в гробу видел и е...л, духи чертовы!

Я поняла, что это схваченная террористка.

- Ну и слава Богу! Хоть теперь ездить спокойно можно будет! – бешено крутя руль на этой змейке, пробормотала я. Мне надо было удержаться на трассе и как-то сбросить скорость.

Одурев от удара, я как-то прошла этот участок на безумной скорости километров под сто пятьдесят. Ибо вместо тормоза случайно давила газ, и только дурела.

Траса вылетела на мгновение на верхушку холма, и я сквозь закрывавшие дорогу высокие кусты увидела зад вертолета, снижавшегося к разбитому мной “жигуленку” у основания трамплина, что вылетел в кювет. С вертолета прыгали десятки черных фигурок.

- Скорая помощь прилетела, – умиленно и растрогано подумала я, уже привыкнув к ее необычайной оперативности. Сразу раз – и спасли!

Послышался какой-то стук, будто стучал молоток.

Отбойными молотками дверь открывают, – умиленно подумала я.

Потом послышался какой-то звук, вроде удара.

Открыли! – обрадовалась я.

Вертолет почти тут же поднялся и полетел куда-то, ибо мне из-за деревьев его не было видно. Вслед ему подымалось пламя...

Надо же, так спешат помочь, что пятки горят! – гордо подумала я.

Само собой включилось радио.

- На этот раз террористку поймали! Победа! – радостно кричал голос. – На этот раз мы победили и убили настоящую!

Слышался какой-то догоняющий меня рев. Я поняла, что это ревет приемник.

Я захлопала в ладоши от восторга. И еле удержала руль. Пошарив руками и попробовав настроить радио, я в нем только нечаянно сбила настройку, и приемник затих.

Рев только усилился.

Что за чудо техники! – в сердцах выругалась я. – Приемник не работает, а ревет!

Чтобы найти источник шума, я оглянулась.

И замерла от ужаса с открытым ртом.

- О Боже!

Меня догоняли полсотни машин.

Ооо! Как я вдавила газ!

Сердце замерло.

- Бандиты! – тяжело выдохнула я. – Стреляли в Олю впятером, а теперь решили убрать опасного свидетеля сотней.

Я завыла от горя. Я умру в расцвете лет! И муж не узнает...

- Уйти... уйти от этой своры... – бормотала я, вжимая газ до упора.

И в это время вдруг душа моя захолодела. Я услышала бесплотный голос, идущий не из приемника.