Ладно, переживу. Постараюсь пореже попадаться ей на глаза. Все равно в дом я хожу только спать да обедать. На кухню, где кормят прислугу, она не заглядывает, а на второй этаж я поднимаюсь раз в день. И потом, жизнь потихоньку налаживается, если все пойдет нормально, мои возможности будут возрастать и расширяться, и я придумаю, как себе помочь. Хозяин явно не дурак, дорожит ценным имуществом в виде толкового раба, свою выгоду не упустит, а уж я постараюсь, чтобы от меня выгода была. И зря мне втирали в школе о неэффективности рабского труда, типа, раб не заинтересован в результатах своего труда. Еще как заинтересован! Если не тупой вконец, и не хочет всю жизнь оставаться в роли моего друга Терция. Решив таким образом отложить разгребание проблем до лучших времен, я пошел к плотникам, которые уже вовсю шуршали на месте будущей типографии.
Вопреки моим советам о строительстве капитального сооружения, на первое время для типографии решили устроить простой навес. То, что бумага боится сырости, хозяина не волновало. Пока погода стоит, а там видно будет. Сооружение сооружения, поэтому много времени не заняло. Строители врыли в землю несколько столбов, бросили сверху чуток жердей, накидали на жерди солому, и к вечеру избушка Ниф-Нифа была готова.
На следующий день привезли пресс для выжимания винограда, который Порций посоветовал мне приспособить для книгопечатания, а там подъехали и буквы, вырезанные из свинца по моему проекту неизвестным мне ремесленником в Труа. Через пару дней проб и находок кое-как набрали текст в рамку для печати пробного листа. К этому времени производство бумаги уже устаканилось, она была такой же серой или желтоватой, как прежде, но уже гораздо тоньше и глаже. Оценив первые печатные образцы, Минаций дал добро на установку второго пресса, и я рассчитывал выдать через пару недель первую партию нескольких глав "Естественной истории" Плиния. Книгу планировалось издать в мягкой обложке, страниц на шестьдесят.