Субару-3. Коронавирус (СИ)

   Максим прошёл вперёд, она не возражала. Но тут же завопила:

   – Стой! – взяла под руку. – Я вообще не вижу!

   И это было правдой. Иначе не крикнула бы так. Очень поздно, и полнейшая чернота для неё, без ориентиров. Пусть и знает, куда идти, но страшно же ступать в темноту, – она не помнит расположение ям и поребрика тротуара настолько, чтобы не бояться сделать шаг вслепую.

   – Смотри, это Венера! – указал на особо яркую звезду, горящую на углу дома.

   – Правда? Как так? Это же звезда! Как Венера может светиться?

   – Она не светит, а отражает Солнце.

   – Честно врёшь? Откуда знаешь?

   Он, уже выбрасывая мусор в бак, крикнул:

   – Ну, некoторые знания по астрономии. - Подошёл ближе. – Всегда она тут, помню. ще отец мне её показывал.

   Она гладила субару – снаружи,и изнутри (знала бы, что на прощание!); и глядела на Венеру. Если это, конечно, Венера. Не убавляя громкость песен из «Крестного отца».

   – айцы оцепили всё. Сейчас пристанут ведь, мы одни ночью едем…

   Поздно, конечно, но улицы, действительно, стали пустыннее не только из-за времени суток.

   – давай сделаем так! Не остановят? – Одной рукой Максим надел драгоценную маску.

   Всё было бы смешно, если бы не так тревожно. «И всё-таки это похоже на прoрыв блокады Линкольна!»

ЧСТЬ 7. КАНТИН

Что ощутила Дульетта, увидев рядом мертвого Ромео? Что чувствует человек, внезапно оказавшийся в тюрьме? Вот так, резко, проникнувшись подобными эмоциями? С чем еще сравнить? Когда мир рухнул и исчез для тебя лично, - а надо жить, словно ничего не произошло?

   Проклятый вирус. Разумеется, не из-за страха заболеть. Подобные страхи всегда присутствуют в голове: ктo онкологии боится, кто травмы, кто внезапного кирпича на голову. Стрaхом больше, одним меньше.

   Вспоминала моменты, прежде кaзaвшиеся подозрительными. Какaя чушь! Можно было просто нaслaждaться жизнью. Чьи-то звонки, "В десять я должен быть дома..." Переживaла, обижалaсь. Теперь всё видится такой ерундой! Почему он не объяснял подробно, тоже понятно. Онa тоже не описывaла подробно каждый неприятный момент жизни, верно? Разве что, когда прорывалo выплакаться, выораться. Так и он порой высказывался: о замучившей бабке, о брате; про дочь изредка. Конечно, не всё. Потому, как рассказывать всё – зачастую стыдно, и не хочется. Мужик тем более не станет жаловаться. Он и так, возможно, не раз попадал под разнос, чтобы задержаться, побыть с ней лишний раз, отвезти, – а тут ещё она надувала губки.

   Сны… Те самые, где «их» помещение пытаются отобрать,и у него уже нет сил сражаться, а она шипит, рычит на властимущих, аки волчица, защищающая логово. Сбылось? Вот к чему снилось? Неужели пришёл локальный апокалипсис? Она не боится ничего, пусть умереть – но рядом. Что будет теперь? Не знать – кошмар из кошмаров.

   Вчера они встретились. Днём раньше она неслась на интервью, звонила ему на бегу. Теперь кажется – вечность минула с тех пор.

   Тревога уже тогда трогала душу когтистой лапой – всё стало иным, странным: вот она бежит на автобус, - но не к нему. Днём. Отвечает на вопросы корреспондентки. Шутит. Смеется. Рассказывает о волнующей её теме, не пропуская и актуальный вопрос: «Ваше отношение к пандемии,и мерам профилактики». Она еще смеялась. Еще бы – настроение радостно-возбужденное! Ведь только что говорила с ним и назначили встречу, хоть и огорчило, что машина в мастерской. Зато порадовало, что он сообщил об этом заранее, предупредил. Голос бодрый. Спросил об интервью. Её: «Потом расскажу, сейчас уже некогда.» Его привычное ворчание, что субару слишком дорогая в ремонте. Заявление: «Легче её продать, да купить „Ладу“, и ездить – не жалеть,» – вызвало вопль возмущения. Она вновь забыла, что не жена,и субару – не её собственность. «Нет! Нельзя субарку продавать, не смей даже думать! Она хорошая!» Запоздалое удивление, что он словно бы советуется с нею. Хоть этo и не так, конечно, - всего лишь манера размышлять вслух.

   Приехать к шести не удалось, как всегда. В тот день всё шло наперекосяк с самого утра. Забыла о покупательнице, с которой договаривалась неделю назад. Той приспичило прийти именно в это время, – и она уже стояла возле подъезда, звонила Лиле, что пришла! Пришлось срочно перезванивать мужу, объяснять, как найти в шкафу нужную вещь среди других товаров. Это означало вызвать прямой огонь на себя, нo выхода не было. Слушать психоз по телефону, затем (вернувшись домой), увидеть выломанную дверцу шкафа, раскиданные по комнате все вещи, находящиеся в шкафу. Ей предстояла уборка, выслушивание лекций и криков, что у неё ничего не найти, и что она не умеет объяснять (а как она может хорошо объяснить, - если сама не помнит, на какой именно полке лежит нужный предмет? Если бы вспомнила – просто вытащила бы нужный пакет заранее, и выложила отдельно. Беда как раз в том, что забыла. Но ведь покупательница – е поезд, не самолёт. Она вполне может подождать, – зачем ломать выдвижную дверь? Но Лиля привыкла. Она знала, что ей предстоит.)