Субэдэй. Всадник, покорявший вселенную

Облава, устроенная Субэдэем на потомка хана Боняка [8, с. 178], вынудила того метаться по всей восточноевропейской степи. В конце концов Бачман был прижат к Каспийскому морю, возможно, в низовьях Итиля, местности, именуемой ранее Дешт-и-Хазар, и отступать, кроме как скрыться на одном из прибрежных островов, ему было некуда. Субэдэй в той погоне за Бачманом имел в распоряжении тумены, которые вели Мункэ и Бучек. Именно эти царевичи и добили султана. Но вначале были «захвачены жены и дети Бачмана у Каспийского моря» [12, с. 230], затем, как излагает «Юань Ши», «Бачман узнал о приходе Субэдэя, сильно оробел и сбежал в середину моря» [12, с. 230]. Что это была за «середина моря»? Так или иначе, султан был схвачен и доставлен к Мункэ, тот «повелел ему [Бачману] бить земные поклоны. Бачман сказал так: „Я являюсь владетелем страны, и разве стал бы любыми путями искать спасения? Мое тело не имеет горба[142] и разве от стояния на коленях он появится?“» [12, с. 181]. Затем пленный попросил, чтобы Мункэ собственноручно убил его, но тот поручил совершить это Бучеку, который разрубил «[Бачмана] на две части» [38, С. 260].

Уничтожение Бачмана и его союзника «Качир-укулэ, [одного] из эмиров асов» [38, с. 407], которого тоже убили, никак не означало, что пространства Восточной Европы, которые утюжили монгольские тумены в течение 1236–1238 годов, повиновались завоевателям. С севера на юг, от мордовских лесов и до предгорий Кавказа продолжалась кровопролитная и затяжная война, в результате которой «огромное количество половцев было перебито. Плано Карпини, проезжавший в 40-х годах XIII века по Дешт-и-Кипчак, писал: „В Комании[143] мы нашли многочисленные головы и кости мертвых людей, лежащие на земле подобно навозу“. О том же писал Рубрук, который не видел в опустевшей „Комании“ ничего, „кроме огромного количества могил команов“ [46, с. 172]. Надо полагать, что в 1239 году половецкое сопротивление от Днепра до Итиля было сломлено, а лукоморские и дунайско-бужские их объединения были деморализованы известиями с восточных пределов и уходили вслед за Котяном либо готовы были стать „конюхами“ новых хозяев и служить им».

Центр боевых действий весной того года переместился на северо-восток, где в Поволжье восстали местные народы — мордва, мокша и какая-то часть булгар, населявших правобережье Итиля. Тамошние вожди Баян и Джику, которые в ходе разгрома Волжской Булгарии в 1236 году изъявили свою покорность завоевателям, «…опять возмутились. Вторично послали [туда] Субэдай-бахадура, пока он не захватил [их]» [38, с. 406]. «Тот факт, что военные действия пришлось возглавить лично Субэдэй-багатуру, свидетельствует о серьезной опасности, исходившей от мятежников» [47, с. 1291. Покончив с восстанием в Поволжье достаточно быстро, «тумены Гуюка, Мэнгу, Кадана и Бури… под общим командованием Субэдэя» [6, с. 375] и не думали покидать пограничные с Русью земли. В их планы входило очередное вторжение в ее пределы, так, были взяты и сожжены города Муром, Гороховец, Городец и др. Существует мнение, что эти набеги преследовали, в сущности, одну лишь цель — грабеж. И это верно, но надо полагать, что действия монголов против Руси весной — летом 1239 года были тщательно спланированы и согласованы по срокам, так как одновременно с действиями на севере Берке на юге выходит к Днепру и «3 марта… после недолгой осады был „взять град Переяславль копьемъ, изби весь“» [46, с. 173]. Тогда же «другой монголо-татарский отряд опустошил Рязанское княжество: „Приходиша… Татарове въ Рязань и попленила ю всю“» [46, с. 172]. При пристальном рассмотрении действий монголов становится очевидным, что их агрессивные устремления весной 1239 года в лесостепном порубежье ставили главной целью напомнить всем о том, кто отныне является ис тинным хозяином в регионе, и обезопасить тылы, а главное — добить половцев и всех тех, кто пытался укрыться вглуби русских земель.