Субмарины-самоубийцы. Секретное оружие Императорского флота Японии. 1944-1947

При выходе из залива волнение в тот день оказалось еще сильнее, чем можно было представить, глядя с берега. Лишь с большим трудом я засек свою цель, идя в последний бросок на нее. Тем не менее мне удалось сделать это, и, поворачивая и направляясь к поджидающему нас торпедному катеру, я знал, что проделал все удачно. Мой «кайтэн» был последним из шести, стартовавших в этот день с подводной лодки, и, поднимаясь на палубу катера, я думал, что остальные ждут только меня. Но на палубе были все, кроме Ядзаки. Через полчаса, когда он все так же не появился, я почернел лицом от тревоги за него.

– С ним все будет хорошо, – твердил, не переставая, Миёси. – Ведь все остальные шли после него. Не похоже на то, что он ударился о дно, здесь слишком глубоко для этого.

Но лицо Миёси было ничуть не светлее наших лиц. Он беспокоился даже сильнее нас, но пытался скрыть это.

Лучше было бы, подумал я, если бы в этот день тренировались, не выходя из залива. Тогда Ядзаки мог бы подать сигнал стуком в борт своего «кайтэна», как сделали это младший лейтенант Китагава и я, услышав над головой звук работающего винта спасательного катера. Но если мой друг ушел ко дну в открытом море, никто никогда не сможет найти его. Ни один водолаз не сможет спуститься к нему. Он будет умирать в одиночестве и без всякой надежды на помощь.

В этот момент один из команды торпедного катера, глядя в бинокль, воскликнул:

– Один из наших катеров ведет на буксире под бортом «кайтэн»! Они двигаются к нам!

Мы все издали торжествующий вопль.

– Я подожду его здесь, – сказал Миёси. – А вы ступайте на базу и заполните бланки рапортов, пока я постараюсь выяснить, что там случилось у Ядзаки.

Младший лейтенант Като проводил нас в офицерский домик, где лейтенант Мията с наших слов заполнил бланки рапортов и схемы наших маршрутов. Мы сказали ему, что двое из нас несколько задерживаются, но через несколько минут наверняка подойдут. Но через полчаса, когда никто из них так и не появился, мы начали беспокоиться. Младший лейтенант Като велел Китамуре пойти посмотреть, почему они задерживаются. Мы же, оставшиеся, продолжили обсуждение нашего сегодняшнего тренировочного выхода. Мы все еще спорили, когда в комнату вошли Миёси и Китамура.

– Господин лейтенант… – начали они, обращаясь к Мияте. – Ядзаки…

Лейтенант Мията не стал дослушивать их до конца. Ему хватило даже тона их голосов, чтобы понять все. Он бросился из комнаты, мы, толкаясь, рванулись за ним и побежали к урезу воды. Там несколько техников извлекали тело Ядзаки из «кайтэна» и опустили его на носилки. Я бросился к ним.

– Ядзаки! Ядзаки! – кричал я, бросившись на колени, обхватил его за плечи и принялся трясти.

Хотя его руки безжизненно болтались, свешиваясь с носилок, на теле его не было видно никаких ранений. Лицо Ядзаки хранило живой цвет, щеки его были даже розовее, чем у нас, живых.

– Несите его! – снова крикнул я, и мы все, подхватив носилки, бегом помчались в лазарет.

Тамошние медики сразу же принялись делать Ядзаки искусственное дыхание и делали его более двух часов. В конце концов доктор бессильно опустил руки. Все бесполезно, сказал он. Ядзаки был мертв.

Так ушел из жизни мой друг, не дожив всего лишь десяти дней до долгожданного выхода на задание. Позднее врачи сказали, что он отравился выхлопными газами, просочившимися в кокпит из выхлопной трубы. Я принялся было честить техников, но вскоре умолк. Наши техники всегда так заботились о нас, водителях «кайтэнов», и делали все возможное, чтобы наше оружие было в полной исправности, задерживались за работой подчас далеко за полночь. Я никак не мог винить их в смерти моего друга, даже если она и произошла из-за недосмотра кого-либо из них.

Всю ночь я не мог уснуть, голова моя разрывалась от дум, а грудь – от скорби по другу. Наконец я решил для себя, что, как и лейтенант Сэкио Нисина, сделаю все для того, чтобы мой друг смог, несмотря ни на что, осуществить свою мечту. Старшина Ёсихито Ядзаки пойдет в бой на врага. Я возьму его прах в «кайтэн» в последний свой и его путь.

Глава 8 НОВАЯ ТРАГЕДИЯ И ПЕРЕСМОТР ЗАДАНИЯ

Для замены моего друга Ядзаки командование выбрало старшину Кикуо Синкаи. Его умение управлять «кайтэном» было хорошо известно. Синкаи своими талантами заслужил признание у наших командиров, техников и всех нас, его сослуживцев. Надо признаться, что 13 февраля, когда я был выбран Миёси для отправки на задание, я в глубине души несколько недоумевал, почему с группой «Татара» вместо одного из нас не идет Синкаи. Для этого не было никакой внятной причины. Миёси было позволено самому выбрать себе соратников. Он выбрал Ядзаки, Китамуру и меня.