Субституция (СИ)

Третий этап — начало работ по включению в векторные молекулы ДНК (ДНК, используемые для переноса генов и способные встраиваться в генетический аппарат клетки-рецепиента) генов эукариот, главным образом, животных.

Формально датой рождения генетической инженерии следует считать 1972 год, когда в Стенфордском университете П. Берг, С. Коэн, Х. Бойер с сотрудниками создали первую рекомбинантную ДНК, содержавшую фрагменты ДНК вируса SV40, бактериофага и E. coli.

…Добравшись до института, Перов отпустил микроавтобус на два часа по просьбе водителя, которому нужно было решить какие-то домашние проблемы. Войдя в фойе, Перов осмотрелся вокруг. У входа на первый этаж стояли охранники в камуфляжной форме. В правом углу окошечко с вывеской «Бюро пропусков», в котором маячило лицо контролера. Приблизившись к нему, Перов вынул из кармана свое удостоверение и протянул его контролеру.

— Следственный комитет, Перов! — молвил Сергей, — мне должны были заказать пропуск к профессору Липчевскому.

Контролер взял в руки удостоверение, долго смотрел в него и лицо Перова, сравнивая фотографию с оригиналом. Затем медленно протянул в окошечко пропуск с удостоверением.

— Кабинет профессора на первом этаже влево, — сказал контролер, подчеркивая интонацией свою значимость.

Перов поблагодарил его за службу, делая умышленно акцент на это слово, и прошел мимо охранников в левое крыло первого этажа. Кабинет профессора Липчевского находился недалеко от лестницы и спустя минуту Перов уже стучался в его дверь. Услышав в ответ «Войдите», Сергей вошел в кабинет профессора.

За столом сидел седовласый мужчина 60-летнего возраста и разговаривал по телефону. Перов вопросительно посмотрел на него, профессор зажал трубку ладонью руки.

— Вы ко мне? — спросил он приятным мужским голосом.

Перов кивнул в ответ головой в подтверждение.

— Проходите, присаживайтесь! — вымолвил он, а сам продолжил разговор по телефону.

— Алло! Я постараюсь ответить насколько это возможно…, - сказал он в трубку и положил ее на рычаг стационарного телефона.

Перов вынимает удостоверение и развернув его показывает профессору.

— Я следователь Перов Сергей Константинович! — представился он, — Вас рекомендовали нам как лучшего специалиста по генной инженерии.

— Да, да! Я слушаю Вас, Сергей Константинович, — отвлеченно произнес Липчевский о чем-то думая.

— Только я прошу Вас, отнеситесь к моей информации серьезно! — начал разговор Сергей, — мне самому порой кажется, что это не реально, но все же. Совершено жестокое убийство матери и двоих ее детей…

Профессор отрицательно замахал рукой и одновременно головой.

— Не нужно пересказывать! — выпалил он торопливо, — мне только что звонил Ваш начальник…, э, …Шлыгин, кажется, и рассказал обстоятельства дела. Вы слышали, что я ему ответил?

— Слышал! — ответил Перов и неизвестно к чему проинформировал и спросил, — мы сегодня проводили эксгумацию и установили, кстати, что его тело хорошо сохранилось. С чем это может быть связано?

Профессор внимательно посмотрел на Перова, как на студента, пытающегося отвлечь профессора от темы на экзамене. Он поднял брови от удивления.

— Странно, что ваши эксперты этого не знают! — сказал Липчевский, — тела людей, похороненных в последние десятилетия, разлагаются очень медленно. Это от того, что в современной пище слишком много консервантов. Перов засмущался, кивая головой в знак согласия.

— Давайте по делу, профессор? — робко спросил Перов, — если допустить, что у умершего был однояйцевый близнец, могут ли их отпечатки пальцев быть абсолютно идентичны?

— У однояйцевых близнецов, — отвечал Липчевский, — тождественность проявляется наиболее часто, но полной идентичности отпечатков пальцев нет даже у этой категории людей. Но я не исключаю уникальность случая.

Перов задумался на минуту, затем с неуверенным видом посмотрел на профессора.

— А можно ли клонировать человека? — осторожно спросил он.

— Конечно, можно! — ответил Липчевский, — теоретически можно попытаться, например, клонировать Пушкина, но даже если это удастся, то будет получен лишь индивидуум, обладающий внешностью поэта, но писать стихи он вряд ли сможет. Ведь гения формирует среда. И в случае с «новым Пушкиным» нужно, появись такой младенец, воссоздать для него фон России XIX века, поместить его в Царскосельский лицей, познакомить с декабристами … в общем, если так можно выразиться, — «клонировать» саму жизнь, а это, к сожалению или к счастью, невозможно. И представьте себе трагедию этого мальчика — все будут ждать от него продолжения «Евгения Онегина», а он будет говорить на сленге своего времени, который далёк от пушкинского пера….

— А возможно, что убийца был клоном покойного? — неуверенно, как будто боясь, что его поднимут на смех, спросил Перов, — мне стыдно об этом консультироваться, ведь я дилетант в вопросах генной инженерии….

Профессор засмеялся тихо, встал с кресла, подошел к Перову и дружески похлопал по плечу.

— Теоретически да! — сказал он, — сегодня возможно клонирование любого человека. Но представьте себе, что клона нужно растить. Сколько лет было умершему?