Субституция (СИ)

Именно Фудков вначале 2000-х курировал информационное освещение по громким шпионским процессам и докладывал о годовых показателях обезвреживания иностранных шпионов. В то время за год Управление контрразведки ФСБ выявляло более 80 кадровых сотрудников спецслужб иностранных государств, работающих в России. Например, за 2001 год были обезврежены 45 агентов зарубежных спецслужб, в том числе двоих российских граждан.

Кроме того, сотрудники ФСБ нашли агентов западных спецслужб и среди журналистов. По данным Фудкова, 31 иностранный корреспондент из числа аккредитованным в России, так или иначе, занимался «незаконной журналистской деятельностью». 18-ти из них был закрыт въезд на территорию России сроком на пять лет, а действующие визы были аннулированы. Начальник УКРО тогда заявил, что ФСБ обеспокоена «новыми методами вербовки», применяемыми западными спецслужбами.

В качестве оплаты за оказываемые информационные услуги западные спецслужбы платили по-прежнему щедро. Валюта, драгоценности, содействие в устройстве родственников вербуемых на работу в совместные предприятия, оплату обучения за рубежом детей кандидатов на вербовку, а также различные премии или субсидии от имени зарубежных общественно-политических фондов». Это не полный перечень средств оплаты за измену Родине.

Генералы сидели в креслах стоящих рядом, которые разделял журнальный столик.

— После получения второго сообщения от Апостола прошло три дня, — спросил Гуров, — что выяснили по профессору Джонсону?

— Этот ученый известен работами по нейро-лингвистическому программированию мозга человека, — ответил Фудков.

— Конкретно! — уточнил Гуров.

— Иными словами он способен переформатировать память, — информировал Фудков, — заложить любые данные вплоть до нужной биографии, требуемый уровень знаний, словом из одного человека сделать другого. Такую консультацию мы получили в РАН РФ….

Гуров задумался и через минуту поднялся с кресла, подошел к селектору на столе и нажал кнопку.

— Принесите нам кофе! — приказал он референту.

Гуров возвратился к креслу и присел. В кабинет вошел его референт с двумя чашками кофе на подносе, поставив их на журнальный столик, удалился. Оба генерала взяли чашки и сделали по глоточку кофе. Гуров молчал и о чем-то думал.

— Пока непонятно, какую цель имеет операция? — наконец произнес он.

— Можно сопоставить несколько событий, которые, на мой взгляд, связаны друг с другом, — предложил Фудков.

— А именно? — спросил Гуров.

— В номере «Вашингтон пост» был репортаж о перестрелке некого Кирсанова с полицией, — начал Фудков, — а в «Таймс» сообщалось, что он сбежал от профессора Джонсона. Газета утверждала, что ученый проводит с людьми чудовищные опыты. Мы выяснили, что Кирсанов находился в международном розыске, который сейчас прекращен по факту его смерти.

— Выяснили, кто этот Кирсанов? — спросил Гуров.

— Конечно, товарищ генерал армии! — сказал Фудков, — подавал в розыск Кирсанова следователь СК Перов. Он проходит у него по делу об убийстве вдовы Волковой. Его паспорт на имя Кирсанова фальшивка, а сам он точная копия умершего Волкова. Мы негласно ознакомились с материалами дела. Оказалось, что этот Кирсанов клон Волкова. Заключение авторитетного профессора Липчевского не оставляет сомнений на этот счет. Работы по клонированию ведет доктор Ланге, выполняя заказ… профессора Джонсона.

— Вы хотите сказать, что Кирсанов приехал к Джонсону, для участия в операции «Субституция»? — спросил Гуров.

— Выходит, что так, товарищ генерал армии! — подтвердил Фудков, — у них что-то не связалось…, клон вышел из-под контроля.

— Я думаю, это предварительные опыты профессора Джонсона, — высказал догадку Гуров, — клону надеялись заложить в мозг данные другого человека и проверить это на практике.

— Похоже, товарищ генерал армии! — согласился Фудков.

— Нужно внедрять нашего агента к профессору Джонсону! — сказал Гуров.

…Утром после ареста Гришина при попытке убийства Хакаровой, Перов совместно с Севрюковым решили допросить его в кабинете Сергея. Конвоир привел его в наручниках, снял их и удалился. Гришин с безразличием смотрел на Перова и Севрюкова, и казалось, что он плохо понимает, что происходит вокруг. Севрюков приготовился писать протокол допроса, а Перов внимательно смотрел на клона.

— Назовите свою фамилию, имя и отчество, — задал обязательный вопрос Перов.

Гришин стал напряженно вспоминать, и на его лице выражение тревоги, которое сменилось твердой уверенностью.

— Веслуцкий Николай Викторович кажется…, - ответил Гришин, — или не так вроде….

— Так или не так? — уточнил Перов.

Гришин снова начинает напряженно вспоминать.

— А-а-а! Вот…. Хакаров Константин Алексеевич… кажется…, - произносит он через минуту.

Перов достал из папки документы и положил их на стол.

— А как Вы объясните наличие паспорта, найденного нами, в том числе заграничного на имя Гришина Всеволода Тимофеевича? — спросил Перов.

Гришин посмотрел на паспорта пустым, отвлеченным и ничего не выражающим взглядом.

— А-а-а! Так это моя новая фамилия, имя и отчество, — рассеянно отвечал он, — …кажется!