Суд Джульетты

— Следствие на основании показаний свидетелей представляет себе ситуацию следующим образом, — рассказывал Тарас, крохотными глоточками попивая кофе. — Чаша с вином и початая бутылка до начала церемонии находились в ризнице, там обычно хранится одежда священника и прочая церковная утварь. Попасть туда можно из основного помещения храма либо с улицы. Как назло, все присутствующие под разными предлогами покидали часовню: Лариса Мирошникова вспомнила, что забыла закрыть машину, Диана Каширская вдруг почувствовала себя плохо и поспешила на воздух, следом за ней ушел Олег Савченко, ну и так далее. У всех были причины, и вполне уважительные. Единственный человек, который ни на секунду не покидал часовню, — Виталий Мирошников. И потому, по версии следствия, отравить вино он мог только в бутылке.

— А что говорит служитель? Где он был до начала церемонии?

— Утверждает, что все время находился в ризнице. И никто туда не заходил. Его показания тоже свидетельствуют не в пользу Мирошникова.

— Но кто-то же насыпал яд в вино?

— Получается, что Мирошников, — невозмутимо пожал плечами Олейник. — И только в бутылку.

— Значит, если бутылка будет найдена и экспертиза покажет отсутствие яда, этого будет достаточно, чтобы снять с Мирошникова все подозрения?

— Конечно нет. Но в этом случае такая стройная, хотя и совершенно абсурдная версия следствия рухнет, как карточный домик. Им придется проверять показания служителя, придется искать человека, который заходил в ризницу. Это значит, что следствие затянется, и я думаю, мне удастся добиться освобождения Мирошникова под подписку о невыезде. А вы что, действительно знаете, где искать бутылку?

— Нет, — вздохнула Аня. — Не знаю. Но я могу без всякой экспертизы элементарно доказать, что вино в бутылке было совершенно безвредным.

— Вот как? И каким же образом? — искренне удивился адвокат.

— А вот таким. Можно воспользоваться вашим телефоном? — спросила Аня и, не дожидаясь разрешения, схватила трубку. Она торопливо нажимала крошечные кнопки на панели миниатюрной «нокиа» и молила Бога, чтобы ее непутевый приятель оказался дома. А в том, что ее догадка верна, она и так знала.

3

— Это было проще простого, — рассказывала Аня за ужином, с аппетитом уплетая хрустящие куриные крылышки, приготовленные домовитой Ирой Калинкиной в честь ее небольшой победы. — Еще во время просмотра видеозаписи меня страшно раздражала «пляшущая» камера. Я никак не могла понять, в чем дело, а тут вспомнила про эту пропавшую бутылку, и меня осенило. Гарик был пьян. Увы, с ним такое часто случается, — нахмурилась Аня, вспоминая дни, когда с Гариком Даниловым ее связывали не только дружеские отношения. — В тот день он приехал к часовне намного раньше положенного времени, так как автобусы туда ходят только два раза в день. Болтался по окрестностям, замерз — день-то был пасмурный! — сбегал в поселок и купил у кого-то водку. А потом, когда увидел в ризнице початую бутылку вина, уже не смог удержаться. Короче говоря, к началу церемонии он уже основательно набрался. Оттуда и эта нервная съемка. Его счастье, что он постеснялся отведать из чаши!

— И правда, — всплеснула руками Ирка. — Что же дальше?

— Передала пьяницу в заботливые руки господина Олейника. Это адвокат Мирошникова — интересный парень. И между прочим, холостой. Гарик, конечно, упирался, брыкался, клеймил меня по-всякому за предательство, но, когда Олейник намекнул на возможность получения вознаграждения за подробный и правдивый рассказ, немного поутих. По счастью, бутылку он не выбросил, а присоединил к своему домашнему складу — хозяйственный парень! — да и сам факт существования Гарика, живого и невредимого, вполне доказывает, что вино в бутылке было совершенно безвредным.

— Значит, Мирошникова теперь освободят? — поинтересовалась Ирка, подкладывая подруге в тарелку новую порцию крылышек.

— Скорее всего. Олейник пока не решил, как лучше распорядиться таким ценным свидетелем, но в любом случае Мирошникову недолго осталось любоваться небом в клеточку.

— Он теперь тебе по гроб жизни обязан. Хорошее подспорье иметь такого должника, не находишь? — заметила практичная Ирка.

— Не знаю, — усмехнулась Аня. За время своего непродолжительного знакомства с Мирошниковыми она убедилась, что самое лучшее — держаться подальше от этого клубка змей. — Зато я знаю одного человека, который будет очень недоволен таким поворотом событий.

— Кто же это?

— Ветров. Представляю, как у него вытянется рожа, когда он узнает, что Мирошникова освободили. А все почему? Ему, видишь ли, покоя не дает то, что я занимаюсь этим делом и спокойно обхожусь без его помощи. Когда я предлагала ему заняться убийством, он меня быстренько отшил: «Старцева, тут тебе не детективное агентство!» Зато теперь глаз с меня не спускает, все время что-то вынюхивает да высматривает. Не хочет, чтобы я победила.

— Значит, ты доказательства невиновности Мирошникова искала, чтобы Ветрову досадить? Понятненько. А ты, часом, не влюбилась в него, девушка?