Суд Проклятых

Группа Логана выполняла окончательную зачистку местности, постепенно стягиваясь к точке сбора у судейского корпуса. Инквизиторы с равной долей лёгкости и изящества орудовали и длинными полуторными мечами, и огнестрельным оружием и силами своего разума. Рик лично видел, как один из телохранителей Мэта приподнял и уронил вниз с пятиметровой высоты закованного в тяжёлую броню МАСКовца. От удара у того слетел с креплений шлем, а сам человек задёргался и заёрзал в своей неудобной броне, как перевёрнутая на спину черепаха. Инквизитор спокойно прошёл мимо, выстрелив десантнику в левую ногу и правую руку, раздробляя суставы. МАСКовец взвыл, но броня тут же мигнула лампочками аптечки, впрыскивая в кровь человеку обезболивающие и мышечные релаксанты.

Инквизитор в длинном сером одеянии продолжил свой путь, следуя чуть впереди Мэта. Сам Кардинал несколько раз открывал огонь, но предпочитал старые добрые минибомбы, рассыпая их прежде, чем его группа шла дальше, по обеим сторонам от себя, и стараясь не задеть своих спутников.

Ульрих и Елена выполняли роль разведки и скрытого нападения из укрытий на увлёкшихся схваткой врагов.

Команда Реверса держалась за спинами Рыси и Молчуна, выполнявшими роль снайперов, что отлично удавалось благодаря целеуказателям и целезахватам крокоброни, а встроенные энергощиты закрывали и своих владельцев, и идущих за ними Александра, Ханну и Шута.

— Кетчуп! — радостно взвыл Шут, заметив красно-рыжего кота у входа в развороченный судейский корпус.

— Стой! Куда?! — заорал Реверс, бросившись за другом. Он попутно снял двух десантников с обеих сторон от входа в корпус. Шут пробежал мимо, даже не заметив опастности. Кот юркнул внутрь, словно показывая дорогу.

Группа Ричарда вместе с сопящим от натуги Эриком стала разбирать заваленный проход в нижние помещения корпуса, куда смог пролезть только щуплый Шут и его кот. За их спинами, не замеченный никем из присутствующих, бесшумно опустился на поверхность большой пирамидальный корабль, скрытый маскировочными полями.

23.4. Недобрая правда

29 августа 2278 года

Романов опоздал увидеть решающую схватку Маттершанца и его противника. Некто в тёмном старомодном карнавальном костюме сидел, вытянув длинные ноги, у дальней стены подземного хранилища данных. На развороченных, треснувших от выходящих потоков энергии, экранах ещё мелькали схемы и ознакомительные файлы из досье пребывавших на поверхности заключённых. Стены кое-где почернели и треснули, обнажая своё нутро с вывороченными внутренностями силовых кабелей, искрящих в полумраке.

О том, что собой представляет Эклектика, полковник немало узнал уже непосредственно на планете.

Выжженные города, разбросанные останки людей и животных, могильники и захоронения неудачных опытных образцов — он ожидал увидеть всё это. Он готовился к этому и тем паче был сбит с толку, оказавшись на мирной, не готовой к вторжению, планете, которую населяли учёные и сосланные сюда военные из благополучных миров Протектората.

«Условного протектората, — мысленно поправил себя Романов, быстро осознав, какая именно сила имеет здесь власть, — да и условно мирная», — вспомнил он развернувшуюся перед ним картину, когда датчики обзора сумели развернуть полное изображение на поверхности Эклектики.

Суровые лица мелькающих повсюду представителей МАСК недвусмысленно намекали на то, кто реально тут правит всем. Хотя, править и управлять — это две совершенно разные вещи.

Сейчас же, поближе узнав, чем на самом деле здесь занимаются обитатели, Романов уже не удивился бы и Церберу, выползшему из длинных коридоров подземных бункеров, что тянулись на многие уровни вниз. Кажется, базы оборудовали с расчётом на явственную неблагодарность человеческой расы по завершении особо пакостных экспериментов и программ.

Впрочем, работники этих самых баз вполне могли предусмотрительно рыть могилы для себя, чтобы прятаться в них от своих же поделок.

Так или иначе, Цербера не было, а вот Маттершанц, покинувший Марка и Ричарда в самый неудобный момент, был. И был он не один.

— Ты не убьёшь меня, ты слишком добрый, Матти, — прошелестел голос из угла, где сидел незнакомец в старинном наряде. Лица Романов разглядеть не мог, его скрывала массивная карнавальная маска, в прорези для глаз у которой были вставлены кусочки тёмного стекла.

— Я многому научился у людей, Посланник, — грустно ответил Маттершанц, присев на пол. — Ты не представляешь себе, к чему может привести гуманизм и человеколюбие. Да, я не убью тебя, это не моя задача. Но вот оставить тебе жизнь, вместе с разочарованием и горечью проигрыша, довести твоё нынешнее тело до истощения и бессилия — почему бы и нет?

Посланник что-то нечленораздельно промычал из своего тёмного угла.

— Ещё один эксперимент убежал, Матти?