Суд Проклятых

В этот момент на его плечо легла чья-то тёплая рука. Марк дёрнулся, спуская курок, но оружие дало осечку. Романов в недоумении посмотрел на пистолет — плазменники осечек не давали, батарея была исправна, а зарядов оставалось достаточно.

Он повернулся и посмотрел на стоящего за его спиной Маттершанца. Доктор отрицательно покачал головой.

— Марк, ты не единственный, кто винит себя в произошедшем, — сказал он. — Новый Ватикан дерётся друг с другом за место Высочайшего Кардинала, Протектората нет, ХаСОМ почти развалился и не справляется с ситуацией, люди обезумели и бегут, куда глаза глядят, ксеносы пользуются ситуацией и занимают освободившиеся территории.

Марк смотрел себе под ноги пустым взглядом, всё ещё не убирая оружия. Маттершанц обошёл его и встал напротив, глядя на полковника своими необычно большими и чёрными глазами.

— Мы с тобой оба изгои, Марк. Не оставляй меня одного тогда, когда на счету каждый способный действовать человек. Или не человек, — усмехнулся он. — Если ты действительно жалеешь о своих поступках, поступи правильно. Даже я решился оставить всё, чтобы попытаться наладить сломанное. Неужели ты, полковник, отступишь и никогда не узнаешь, вернулась ли за тобой Ханна?

Маттершанц не стал забирать у него из рук оружия. Он просто вышел прочь, оставив Романова наедине с собственными мыслями и трудным решением, которое требовалось принять.

«Матти, — позвал Марк, зная, что доктор его услышит, — что скрывалось за той нелепой маской у Посланника?»

«Обычное лицо, — шепнул мысленный голос, — лицо существа, однажды разрушившего свой мир и никогда более не пожелавшего видеть себя в отражении».

Марк вдруг подумал о том, что и он, и незабвенный Олеш, упаси силы небесные от его проявлений, и Маттершанц, да и все, кто пребывал сейчас на «Астарте», были однажды прокляты. Прокляты судить, решать, выбирать, действовать, посылать на смерть, дарить жизнь, выбирать, любить, терять и видеть последствия всех принятых решений.

И если он, Марк Александрович Романов, ничего и не понимал тогда, в далёком прошлом, то сейчас, осознав и увидев последствия, он не может осудить ни одного человека, который захочет плюнуть ему в лицо. Но он хотя бы пытался. Пытался делать, любить, исправлять, стремиться, выбирать, желать. Пусть его мысли и мечты стали не такими уж светлыми, но сейчас он был этому даже рад. Свет не всегда значит добро, а добро может быть весьма тёмным. И уж лучше быть недобрым и несветлым, зато не бояться исправлять содеянное, чем играть с душами людей, запихивать их в проекты, спускать на них живые машины убийств и мнить себя Директорами всех убогих.

«Суд Проклятых начинает заседание, — подумал он, жёстко ухмыляясь своему отражению в мёртвом настольном экране, — слушается дело Бога…»

Эпилог

И только Солнце снова будило его, дыша в висок

Шептало: «Вставай, ведь такова твоя функция

Во всех попутных мирах, где горит мое колесо,

До поры, пока не вытек бензин!»

Олег Медведев — Солнце

Прогулочная яхта самой известной туристической компании «Террор» вынырнула из перехода рядом с планетой. Лёгкое кружево облаков вальяжно плыло под кормой судна, придавая бело-голубому шарику сходство с ажурным постаментом имени Розенталя, чьими миниатюрными копиями с недавних пор поощряли, награждали и просто украшали всех литературных деятелей, способных написать хотя бы абзац на родном языке без помощи голопланшетов.

Пожилой мужчина с аккуратно постриженными по последней, для своего века, моде волосами задумчиво смотрел в газету, делая вид, будто читает последние новости того времени, в которое его доставила туристическая компания. Он недавно вышел в отставку, закончив длительную службу правительству, получал отличную пенсию и решил потратить время и деньги на удовольствия. В занятиях этого пожилого военного не было никаких подозрительных умыслов. ХаСОМ, как водится, бдительно следил за всеми своими работниками, пусть и бывшими, хотя последнее являлось всем известной условностью.

— Мы прибыли, господин Линденхост.

Голос вышколенного стюарда казался настолько мягким и благозвучным, что совершенно не отвлекал клиента от его занятий. Мужчина в лёгком свободном костюме, подобранном компанией «Террор» специально для данного века, кивнул, сложив газету, и спросил:

— Мы не отклонялись от заданного курса, Питер?

— Конечно, нет, мистер Линденхост, — вежливо отозвался стюард, — всё, как и было намечено до отправления. Конец XX века. Первым пунктом для посещения у вас отмечен Лас-Вегас, далее по списку идут Париж, Москва, Амстердам, Лондон…