Суд Рейнмена

Племянники никогда не называли сестру своего отца тётей. С детства у Севы и Иры установились приятельские отношения с Иветтой.

– Ну, Веточка, зачем ты так? – Ира слегка приглушила звук у ДВД-плеера. – Они такие классные!

– Пусть классные, только пусть не орут на весь дом, – Иветта забрала у племянницы пульт и уменьшила звук почти вдвое. – А то дед придет и еще не так заорет: чего это они с ума сошли.

– Да дуры они обе, – заржал Сева. – И дуры вроде Ирки от них торчат.

– Сам ты дурак! – заорала в ответ Ира, – и «Ария» твоя все придурки!

– Хоть вы не орите как потерпевшие, – попросила Иветта и ушла, слыша, как Ира и Сева за ее спи-ной продолжают спорить о своих музыкальных кумирах.

В столовой уже сидела жена Станислава Марковича, двадцатилетняя студентка Юля. На ходу кив-нув ей, Иветта схватила со стола бутерброд, чашку чая и стала прохаживаться по столовой, откусывая от бутерброда большие куски и запивая их почти остывшим чаем.

– Почему бы тебе не поесть омлета? – спросила Юля. – Ты все время кусочничаешь, а хотя бы раз в день нужно поесть нормальную горячую пищу…

– Спасибо за заботу, мамуля, но мне уже некогда, – называть «мамулей» Юлю, которая была на 17 лет моложе чем она было любимой шуткой Иветты дома. – За мной в девять Тошка Платов заедет, – она отставила пустую чашку. – Ирка с Севкой опять разорались из-за «татушек». А у меня эти Ленусик и Юлясик уже в таких печенках сидят!

– У нас на факультете некоторые девочки тоже ими бредят, – сказала Юля, наливая себе чаю.

– Да? Далеко проникла зараза… Ирка говорила, девчонки из параллельного класса организовали тайный клуб поклонниц «Тату». И Ира хотела в него вступить. Папа с Лешим об этом случайно узнали, такой крик подняли! Люстра на потолке качалась.

Столовая заходила ходуном, когда в нее вошел старший брат Иветты, Алексей Станиславович Мальков, точная копия Станислава Марковича, только на двадцать лет моложе. Джинсы, тенниска и ко-жаная жилетка едва не лопались на его могучем теле при каждом движении. Невозможно было поверить, что это человек с двумя высшими образованиями, ангельским характером, отец двоих детей и редактор центральной газеты города. Больше всего Лёша смахивал на криминального авторитета.

– Болтаете, девчата? – спросил Алексей. – А тебя, Ветка, уже кавалер у ворот заждался, пятый анекдот охранникам рассказывает!

– Тошка приехал? – Иветта развернулась. – Все, мамуля, бегу… Да, вечером папа задержится, у них в мэрии фуршет. А ты, Леший, кончай Тошку моим кавалером звать, не смешно уже!

У ворот уже стояла белая «Волга» Антона Платова, и Иветта огромными шагами бросилась к ней.

Антон, смуглый черноглазый и черноволосый парень спортивного вида ходил туда-сюда у машины и рассказывал анекдот стоящим у ворот охранникам Вите и Толе:

– … А второй контролер спрашивает: «А что у вас за пазухой?». Медведь себя с размаху лапой в грудь – бац! Лезет за пазуху, достает, показывает: «Фотография моего лучшего друга!».

Охранники покатились от смеха:

– Ну, блин, дает, – воскликнул Витя.

– Нефиг зайцем кататься, – хохотнул Толя. – Доброе утро, Иветта Станиславовна!

– Доброе время суток. Привет, Тошка!

– Не зови меня Тошкой, хотя бы при ком-то, – попросил Антон, когда они садились в машину.

– А почему так?

– Журнал такой детский появился, «Тошка и компания», о животных.

– А, понятно. А я по жизни Ветка. И надо было маме так меня обозвать!

«Волга» попятилась задом по подъездной дороге, разворачиваясь, заехала колесами на обочину, разбрызгав лужу. Когда машина набрала скорость и покатила к выходу из коттеджного поселка, Антон ответил на молчаливый вопрос Иветты о причине утреннего визита:

– Новый труп. Студент городского гуманитарного университета. Вчера обмывали всей группой ус-пешную сдачу экзамена, отправили парня за добавкой, а у него в киоске паспорт потребовали, что ему уже есть 21 год. Паспорта у потерпевшего с собой не оказалось; киоскерша отказалась отпускать ему водку. Парень стал качать права; она захлопнула окошко. Ну, он давай кулаками долбиться, орал, честил продавщицу почем зря, перебудил всю улицу. Поблизости патрульная машина проезжала, остановились, вышли, чтобы пресечь безобразие, и тут из-за киоска, из темного угла между ним и шелковицей выскаки-вает этот придурок в маске, ширяет крикуна ножом и сигает под мост, и был таков.

– Да наш попрыгун наглеет на глазах! – изумилась Иветта, – если уже начал орудовать на глазах у сотрудников милиции. Его преследовали?

– Пытались, но под мостом темно как в чернильнице: фонари все еще в девяностые годы побиты. Поди разбери, куда он дунул.

– А это точно наш «человек дождя»? – уточнила Иветта.

– Конечно, иначе бы на нас не скинули. У киоска фонарь еще не разбили, так что ребята успели раз-глядеть убийцу. Высокий, худощавый, в черной одежде и черной маске. Видели, как он выскочил, нанес удар практически на скаку, и уже через пару секунд скрылся под мостом. Динамика его действий такая же, как в предыдущих случаях.

«Волга» встала перед опускающимся шлагбаумом.