Суда-ловушки против подводных лодок - секретный проект Америки

В 04:18, примерно за два часа до утренней зари, Легуен решил подойти к подлодке как можно ближе и оставаться на месте, не позволяя ей всплыть до рассвета. Если лодка двинется или поднимет перископ, Легуен собирался атаковать ее глубинными бомбами, не останавливаясь перед собственными повреждениями. Если она всплывет, Легуен обстреляет ее или будет таранить, хотя артиллерийская дуэль ему казалась предпочтительной. Казалось, Легуен был полон решимости не отпускать эту лодку. Он также считал, что лодка может быть уже настолько повреждена, что не в состоянии двигаться или уже погибла. Он решил ждать и слушать. Краткий перерыв для все еще разочарованного и расстроенного Легуена был кстати. Он должен был поразмышлять, обдумать варианты, определить степень вероятности и взвесить шансы, а затем отдать приказания. В то же время требовалось выполнить на корабле немало ремонтных работ.

Офицеры и матросы разошлись по всем направлениям. Мичман Лукович и старшина электриков Эрл Боулинг спустились в колодец гидролокатора, чтобы отыскать неисправности и, по возможности, устранить их. Они определили, что повреждено то, что находится снаружи корпуса корабля и недоступно. Боцманмат Роджер Мец решил про себя, что стоит выполнить такое обдуманное и полезное действие, как отправить вестового на мостике матроса Меркюри «Быстроногого» Брауна в кают-компанию за горячим кофе для троих находившихся на мостике офицеров.

«Быстроногий» Меркюри Браун грациозно подчинился и вернулся на затемненный мостик с подносом и тремя чашками на блюдцах и тут же столкнулся в лоб с каменно-сердечным «морским волком» боцманом Лайонелем М. Куком, самопровозглашенным грозой всех «ненастоящих» моряков. Горячий кофе выплеснулся из чашек на блюдца, на поднос и на живот Кука. Кук взревел, как только может реветь просоленный моряк — с употреблением прилагательных и наречий, давно уже изгнанных из «Справочника по морским терминам и их применению». «Быстроногий» предпочел бы в этот момент оказаться на германской подлодке вместо лужи кофе и унижения. Рулевая рубка была основательно протерта сами понимаете чьей рубашкой, а Роджер Мец, невольный виновник инцидента, спас остатки кофе и предложил неполные чашки нам с Нэвиллом и Легуену. Мы не отказались от теплого еще напитка.

Мичман Ги Браун Рэй тем временем трудился в машинном отделении. Старшина-машинист Матт Янссен и машинист первого класса Рэймонд Данн спешно перенабивали сальник трубы гребного вала в качестве временной меры. Укрепление главной машины на основании было следующим делом. В двух ногах чугунного основания машины образовались трещины. Прежние места сварки не выдержали. Излишнее напряжение в чугунном основании вызовет дальнейшее его разрушение и приведет к полной бесполезности машины, чего Ги Браун не мог допустить. Он согласился, что в случае крайней необходимости он сможет пустить машину на малых оборотах.

Легуен сохранил самообладание. Он обратился к Нэвиллу: — Ларри, мы оказались в ситуации, которую я никогда не мог себе представить. Это полная катастрофа.

— Нет, Гленн, — прозвучал быстрый ответ Нэвилла, — ведь могло быть гораздо хуже. Пока что у нас нет потерь личного состава.

— И слава Богу, Ларри, — согласился Легуен, — но я согласился бы на потери, если бы это послужило стоящей цели. Я буду делать то, что должен, но небезрассудно. Может быть, с ним покончено и мы напрасно беспокоимся. Однако я не хочу бросать наше слежение. Я должен убедиться. У меня должны быть осязаемые доказательства того, что с ним покончено.

В то время, когда Легуен говорил это, Клифтон у пульта гидролокатора зафиксировал странные звуки неподалеку от корабля. Он доложил, что идентифицировать звуки не может, но похоже, что они удаляются. Направление он определить не в состоянии. Время было 05:15.

К 05:10 лейтенант Шульц успел восстановить половину аккумуляторных батарей U-123.

Вторая половина была приведена в рабочее состояние после подключения новых предохранителей. Хардеген хотел всплыть до наступления светлого времени, чтобы зарядить батареи и дать освежиться личному составу. Он по-прежнему не обращал внимания на судно-ловушку над ним и не представлял себе, куда делся эсминец. Он успешно использовал свой запас сжатого воздуха, чтобы продуть балластные цистерны и оторвать лодку от грунта. Вертикальные и горизонтальные рули действовали, но уплотнительные кольца сильно протекали. Когда U-123 оторвалась от илистого грунта, Шульц включил электромоторы на самую малую скорость. Как писал Хардеген, «… оба гребных вала оказались погнуты и стучали, и даже при такой скорости создавали много шума».