Судьба

Акос смекнул, что возражать подозрительнее, чем соглашаться, потому протянул руку Вакрезу. Чем больше Акос желал отгородиться от всех и вся, тем проще ему становилось представлять себя Панцырником. Эти звери предпочитали уединение и держались вдали от всего, через что протекал Ток. Одинокие и непроницаемые – прямо как Акос. Многие, изловчившись, всаживали клинки в суставы передних либо задних ног – там был промежуток между толстыми пластинами панциря. Нож должен был войти достаточно глубоко, чтобы существо погибло от потери крови. Акос был уверен, что Кайра заслужила броню именно таким способом. Это было ее методом – отыскивать слабое место и извлекать из этого выгоду. И это было благороднее, чем то, как поступил Акос – убаюкал зверя, даруя ему успокоение, будто некто, кому можно было доверять, а после отравил его.

Уж таков был метод Акоса.

Акосу ничего не оставалось, кроме как заглушить токодар и позволить Вакрезу пробраться к его сердцу. Что же командир увидит? Чистое намерение, страстное желание уничтожить Лазмета. Без сомнений.

Вакрез дотронулся до Акоса, как и всегда, огрубевшей прохладной рукой и на несколько тиков прикрыл веки. Акос готовился к удару, он ждал своего конца.

– Теперь все намного яснее. – Вакрез раскрыл глаза и повернулся к Лазмету. – Все, чего он хочет, – сбежать.

Это было ложью. Акос старался не выдавать изумления.

Вакрез лгал во имя его спасения.

Акос не осмеливался поднять на командира глаз. Теперь он точно не имел права выдать себя.

– Что же, мой мальчик, – мило произнес Лазмет. – Похоже, мы заключили сделку. Ты ведешь меня в Гессу. А я отпускаю тебя домой.

«Я приведу тебя на родную землю, – мысленно ответил Акос. – Там ты и умрешь».

50

КАЙРА

Ничего не оставалось, кроме как покинуть убежище на следующее утро. Оставить Воа. Лазмета и Акоса.

Другими словами: сдаться.

Мы перерыли все ящики заброшенного жилища в поисках сменной одежды для каждого из нас и пустились в бега. Мы пообещали Иссе, которая ожидала на корабле, что пошлем сигнал, если выберемся живыми из переделки.

По пути я то и дело почесывалась, потому что жесткая ткань дурно сидящих брюк терлась о бедра. Старый шерстяной плед, который я превратила в палантин, чтобы покрыть голову, тоже кололся. Зит и Эттрек вышагивали впереди. Узелок на макушке Эттрека покачивался при каждом шаге. На довольно существенной дистанции от них следовали Има и Тека, а мы с Сифой были замыкающими. Пока мы проходили мимо заколоченных окон, я старалась уловить разговор Имы и Теки.

– Я бросила дом, – говорила Има. – Во всяком случае, большинство воров не захочет забираться так далеко.

– Когда все завершится, я помогу тебе навести там порядок, – ответила Тека.

– Там все напоминает об Узуле, – покачала головой Има.

Има заправила волосы за уши и спрятала их под воротник, так что они не сильно выглядывали, но ничто не могло замаскировать эту безупречную белизну полностью.

Я услышала имя Узула, и меня пронзила боль, хотя, уверена, Иму она ужалила еще больнее. Я не убивала его – это боль измучила его до смерти, а я являлась источником той боли. Кайра Ноавек – поставщик боли, источник агонии.

Мы добрались до здания, на крыше которого нас ожидал спрятанный под брезентом корабль с Иссой внутри. Зит отправил ей сигнал прошлой ночью, который указывал на то, что по крайней мере кто-то из нас остался в живых и ей не нужно пока улетать из города. Мы поднялись по лестнице, на которой все еще смердело. Я снова оказалась рядом с Зитом – во главе группы. Спасибо моим длинным ногам.

Зит с нежностью посмотрел на меня.

– Я…

– О нет! – вздохнула я. – Терпеть не могу, когда мне сочувствуют.

– Могу я тогда хлопнуть тебя по спине? Чтобы приободрить, – предложил Зит. – Как насчет такого грубого утешения?

– У тебя есть конфета? Я бы не отказалась.

Зит с улыбкой залез в карман и вынул оттуда яркий сверток размером с кончик пальца. Я недоверчиво покосилась на угощение, однако подцепила ногтем обертку и извлекла из нее кусочек застывшего меда фензу характерного ярко-желтого цвета.

– Как это? – все удивлялась я. – Ты таскаешь в карманах конфеты?

Зит лишь пожал плечами. Он толкнул дверь, и лестничную площадку залил тусклый свет Воа. Небо заволокли тучи, и город слегка пожелтел. Назревала гроза. Края брезента все еще были привязаны, но узлы ослабили, чтобы Исса могла в любой момент сорваться с места. Я забралась под полотно и чуть не задохнулась от сладости конфеты.

На ступенях у люка стоял Айджа.

– Что ты здесь делаешь? – возмутилась я.

– Я не собираюсь оставаться, – защищающимся тоном пробубнил Айджа.

Он держался неуверенно. Вес его тела был перенесен на одну ногу, и рукой он вцепился в подол куртки.

– Это не совсем ответ на ее вопрос, – прозвучал позади голос Теки.

– Я хочу вас всех предостеречь, – заявил Айджа.

– Что на этот раз? Ты снова настучал на нас шотетской полиции? – иронично спросил Зит.

– Нет, – вымолвил Айджа. – Я… я лишь хотел сбежать. Чтобы освободиться от нее. – Он кивнул на меня. – Но затем несколько моих видений перемешались. Слились воедино.

– А мои – нет, – нахмурилась Сифа.