Судьба

— Мне холодно, — охрипшим от крика голосом, говорю я. — Мне так холодно, — сильные руки крепко меня обнимают, прижимают к своему теплому телу. Поглаживают, успокаивая меня. Прижимаюсь лицом к сильной груди, слышу учащенное сердцебиение. Начинаю глубоко дышать, считая удары этого сердца. С каждым ударом становится немного легче, но холод не отпускает. Сильные руки выпускают меня из своих объятий.

— НЕТ! — кричу я. Тянусь назад к этому сердцу, которое стучало для меня.

Меня укутывают в теплое одеяло и опять прижимают к сильной груди. Сильные руки укачивают меня, теплые губы целуют мои волосы. Я не знаю, сколько проходит времени, минуты, часы не важно. Я готова просидеть так вечно, лишь бы это сердце билось для меня, а руки не отпускали.

— Малышка, отпусти меня, пожалуйста. Я сам не могу тебя отпустить. Тебе всю трясет. Нужно набрать тебе горячую ванну, — шепчет Роберт.

Я отпускаю его. Чувствую холод и потерю. Меня действительно до сих пор трясет. Но уже не так как раньше. На самом деле, мне уже на много легче. Но Роберт прав: горячая ванна мне не помешает, я все мокрая от холодного липкого пота.

Роберт уходит в ванну, слышу шум воды, наполняющий ванну. Осматриваюсь по сторонам в комнате по-прежнему темно. Сколько сейчас времени? Еще ночь? Или уже утро? Черт, этот сон. Опять этот навязчивый сон из моего прошлого. Почему он приснился именно сегодня, когда я была не одна? Теперь он увидел одну из сторон моего сумасшествия. Радует только одно: эта сторона — не самая худшая и он никогда не увидит мое настоящее безумие. Потому что мы больше никогда не увидимся.

ГЛАВА 6

Человек не умер, просто вышел…
Он оставил в доме всё, как есть…
Просто он не видит и не слышит,
Хлеб земной ему уже не есть…

Просто стал он не таким, как люди,
Он открыл другой… астральный путь…
Где иная жизнь… иная мудрость
Где иная соль… иная суть…

В книжице останется закладка
На странице о его любви…
На столе записка… очень кратко:
«Вспоминай, но только … не зови…»

Человек не умер… просто вышел
И развёл воздушные мосты
Между берегами прошлой жизни
И ещё невидимой черты

(Елена Громцева)

Елизавета

Я лежу на кровати, слушаю шум воды, доносящийся из ванны. Зарываюсь лицом в подушку, вдыхаю тяжелый аромат сандала и мускуса, оставленный мужчиной, который сейчас набирает для меня ванну. Мужчина, который был заботлив и ласков со мной. А я, сейчас пойду и оттолкну его от себя. Навсегда. И никогда его больше не увижу. Все заходит слишком далеко, по крайней мере, для меня. Мне не нужна его забота и ласка. Я просто хотела физической близости. Сегодня все вышло за рамки «просто секс». Мне не следовало вообще все это начинать.

Я решительно встаю с кровати. Захожу в ванну, останавливаюсь в дверях. Роберт сидит на краю ванной. Замираю, смотрю на него. Он чувствует мое появление, медленно поворачивает голову в мою сторону, внимательно смотрит на меня. Его глаза отражают заботу, нежность. Но мне это не нужно.

— Как ты? — спрашивает он.

— Уже лучше. Спасибо, — холодным тоном отвечаю я.

Берусь за края футболки, медленно снимаю ее с себя. На мне остаются только трусики. Роберт напрягается, осматривает меня с ног до головы. Я знаю, он хочет меня, но не может себе позволить, думая, что мне сейчас это не нужно. Но он ошибается. От него мне нужен только секс. Сегодня я получу то, что хочу, в последний раз. Мне нужно стереть с его лица эту нежность и заботу. Нужно, чтобы в его глазах горела похоть и дикое желание. Медленно спускаю руки к трусикам, пальчиком прохожусь по кромке. И также медленно снимаю их. Дыхание Роберта становится глубже. Но это еще не то, что мне надо. Он сдерживает себя. Смотрю ему в глаза, намеренно провожу кончиком языка по нижней губе, слегка прикусываю ее.

— Что ты делаешь, Лиза? — с хрипотцой в голосе говорит он.

— А на что похоже? — с вызовом отвечаю я. Ласкаю свое тело руками. Обвожу соски, слегка сжимаю их, перекатываю между пальцами, они напрягаются от возбуждения, которое проходит волной по моему телу. Закрываю глаза, полностью отдаюсь ощущениям, выкидывая все из своей больной головы. Веду пальцем между грудей, спускаюсь ниже к животу, замираю. Открываю глаза, смотрю на Роберта. Он сидит неподвижно, все его мышцы напряжены. Глаза горят черным пламенем. Да! Это то, что нужно: теперь в них страсть.

— Продолжай! — приказывает он. В нем нет мягкости и нежности. Да! То, что нужно.