Судьба амазонки

Она осеклась на слове «люблю». Отец учил, что девушке не пристало обязывать парня такими словами. Берт почувствовал дрожь в голосе возлюбленной. Ему открылся истинный смысл недосказанного признания. Несмотря на смелость, дерзость, ловкость, силу и отчаянность, девушка оставалась робким ребёнком в делах любви. Спугнуть свою пташку он не хотел, тем более что и сам не был опытным любовником. Они были на равных, значит, следовало выполнить условия Хельги и склонить голову перед грозной богиней, чтобы не навредить любимой. Проклятие небес – страшная штука.

– Я провожу тебя до опушки.

Берт пошёл впереди, ласково ведя девушку за руку. Она, потупив глаза, следовала за ним, не понимая своего состояния. Словно пьяная, спотыкалась Хельга на кочках и кореньях.

Они подошли к просвету между деревьями. За полем виднелось городище.

– Когда у вас праздник?

– В первое полнолуние после возвращения Архи.

– Мне хотелось бы видеть тебя каждый день.

– Я буду приходить, когда вырвусь. Может, послезавтра.

– Я умру от тоски.

– Хорошо, постараюсь завтра.

– Я буду ждать тебя у того огромного валуна, где… был привал. Каждый день.

Хельга медленно, будто во сне, вышла на открытое пространство и пошла к поселению воительниц. Ноги не слушались её. Может, оттого, что душой она рвалась обратно в чащу, где остался стоять ночной странник, так легко проникший в её сердце.

Она не могла знать, что точно так же сейчас нехотя бредут по полю пленники, сопровождаемые воительницами. Хельга не вспоминала о своей подруге, не думала, как сейчас Архелия подвергает себя и своих спутников опасности, пробираясь по незнакомым дорогам к заветной цели. Дочь барона должна была обеспечить своё опасное предприятие средствами. Деньги нужны были для удовлетворения элементарных потребностей жительниц городища. Неземную любовь питают такие же земные источники, что питают и серую обыденность. Дочь вождя старалась дать своим сёстрам по оружию всё необходимое и даже более того.

Дни сменялись днями. Предводительница беспокоилась всё больше, видя, что путешествие затягивается. Она поравнялась со старым проводником, с тревогой посмотрела в его лицо и резко спросила:

– Мы заблудились?

Старик тяжело прокашлялся – нескончаемый дождь подорвал его здоровье – и ответил:

– Нет, девочка, нет. Верно идём.

– Давно нет поселений, леса тоже редки, дичи не подстрелишь. Скоро запасы иссякнут, чем кормиться будем? Чужая земля, чужой язык. Так недолго и на местные мечи налететь. Пока стороной обходят, богиня бережёт.

Голос Архелии постепенно нарастал, доходя до крика. Горек удивлённо посмотрел над головами пленников на бушующую предводительницу. Великан, добродушный по сути, страшно поражался, когда начинались ссоры между близкими людьми. Трезвым он был само спокойствие. Коринн отвлекла друга какой-то репликой. Дочь барона немного понизила голос, заметив реакцию спутников. Девушки-охранницы понуро ехали, уронив головы на грудь. Пленники вяло брели среди высокой травы, связанные между собой длинной верёвкой. Они спотыкались почти на каждом шагу. Архелия вгляделась в измождённые лица ведомых и прокричала:

– Стой, отдыхаем!

Караван остановился. Люди садились и ложились в траву, радуясь передышке. Девушки достали провизию и принялись раздавать бывшим воинам. Мужчины нехотя кивали им головой. Можно ли благодарить за хлеб человека, который вскоре продаст тебя? Проводник всё приговаривал, следуя тенью за предводительницей:

– Не сердись, девочка. Придём. Рядом уже.

– Ты говорил, что четыре дня пути. С того момента прошло уже семь. Где город? Здесь и люди-то не встречаются. Рядом с таким торговым центром должны попадаться купцы, мелкие торговцы, те же разбойники.

– Их нам только не хватает!

Архи смягчилась, глядя на простуженного старика. Она достала травы, что дала ей в дорогу знахарка, и принялась готовить отвар, чтобы поддержать силы немолодого воина. Костёр согревал и вселял уверенность в добром завершении пути.