Судьба амазонки

– Поздно, – Архелия приготовила лук и вглядывалась во мрак, стараясь понять, откуда появятся первые встречающие.

Она хорошо знала места и справедливо предположила, что правильнее будет ожидать нападения сверху. Архелия приказала нескольким девушкам увести табун на приличное расстояние, чтобы взбесившиеся лошади не мешали стычке на урезанном пространстве берега реки.

– Нас совсем мало осталось, – напомнил старик, с сожалением глядя на удаляющиеся белые крупы лошадей и гонящих их воительниц.

– Знаю, – голос Архи прозвучал холодно.

Часть золота и товаров увозились в сторону поселения отправленными для сопровождении девушками. Отступать всем одновременно, открыв свои спины для стрел противника, было безумием. Предводительница намеревалась прикрыть уходящих сейчас вдоль берега реки воительниц. Конечно, короткий путь домой лежал через лес, но выбора не оставалось. Мелководье позволяло перемещаться по реке, как по дороге. Неудобно, но другого варианта Архи не видела.

Наверху показались незнакомые всадники. Небольшое расстояние между ними позволило Архелии сделать только два выстрела. Урона противнику они принесли не более, чем комариные укусы. «Хорошая броня», – только и успела подумать предводительница. Более рассуждать времени не осталось, в ход пошли мечи. Противник заметно превосходил по численности урезанный отряд амазонок. Архи заметила, что тактика неприятеля необычна. Они легко могли смять своим натиском воительниц, а не заставлять их обороняться до изнеможения. Однако враги стремились отсечь от девушек, оставшихся для защиты увозимого прочь добра, единственного человека. Архелия с ужасом увидела, как Коринн попала в ловушку, и попытки Горека пробиться к ней на выручку не увенчались успехом. Предводительницу саму неумолимо теснили в воду, мешая маневрировать. Красавицу же окружили сразу несколько воинов, у девушки не оставалось шансов. Она легко стала добычей противника. Сквозь лязг железа и плеск воды Архелия отчётливо услышала отчаянный вскрик подруги. Она видела, как Коринн перетащили на лошадь одного из нападавших и, уложив поперёк седла, уносили прочь от места стычки. Остальные воины продолжали сражаться, но уже без особого азарта. Горек, видя, что его земную богиню захватили в плен, из последних сил прорубился через сдерживающих его воинов и помчался вслед похитителям. Он отвлёк на себя сразу несколько человек противника, которые не дали ему далеко уйти. Стрела настигла Горека, когда он почти достиг заветной цели. Неуклюже плюхнулся лесной великан в ледяную воду, но сумел подняться на ноги, подобно мифическому герою, из пучин волн. Сражаться пешему против конного противника непросто, но Горек с честью выдержал несколько атак. Бурлила и пенилась вода вокруг места побоища, и за нескончаемыми брызгами невозможно было понять исход сражения. Архелия не в силах была уследить за всеми, потому что вынуждена была также обороняться от нескольких противников одновременно. Дочь барона давно осознала, что истинной причиной нападения была Коринн. Ни золото, ни товары, ни лошади разбойников не интересовали. Нападавшие после достижения поставленной цели сражались неохотно, будто отбывали повинность. Постепенно они начали отступать в сторону покинувших их соратников. Архи видела, что полное уничтожение её отряда не входит в их планы. Кто мог отдать такой приказ? Вывод напрашивался сам собой: только граф не заинтересован в том, чтобы ряды девушек-воительниц резко сократились. Припугнуть, использовать, но не уничтожить. Архелия рассвирепела, поняв, кто сыграл с ними подлую шутку, но никаких доказательств её теории не было. Предводительница в последний раз попыталась прорваться на выручку Коринн и великану. Безуспешно: в пылу гнева она пропустила пару ударов, которые, не навредив сильно, однако, вышибли её из седла. Архелия ненадолго потеряла сознание.

Придя в себя, она обнаружила, что лежит на берегу, а рядом хлопочет проводник.

– Где Коринн?

– Увезли, поганые, – мрачно ответил он.

– А Горек?

– Погиб, – по щеке старого воина покатилась скупая слеза. – Столько ран у него, словно он уже мёртвым сражался. Всего изрубили. И две наши девочки погибли тоже.

Архелия отвернулась и закусила губу, но предательские слёзы катились и у неё из глаз.

– Не вернуть уж их оттуда, чего плакать? – казалось, что старик успокаивает сам себя.

– У этих… потери есть?

– Четверых оставили, Горек троих своими руками уложил, – с гордостью произнёс старый воин, но заслуги великана стали слабым утешением. – И один раненый.

– Говорить может? – оживилась дочь вождя.

– Плох совсем.

– Тогда добейте, – снова сникла Архи.

– У нас тоже есть раненые… – осторожно поинтересовался он.

– Всех домой повезём, может, богиня им поможет. Надеюсь, что встретят нас. Всё-таки налегке ускакали наши девушки вперёд.

– С табуном-то? Да мы раньше них приедем.