Судьба династии

Узники Дюльбера практически не получали информации извне. Поэтому Александр Михайлович считал, что от ялтинских комитетчиков их спасло появление немцев. На самом же деле 20–30 апреля на Южном берегу Крыма шли ожесточённые бои между татарами — с одной стороны и матросами и красногвардейцами — с другой. А 30 апреля 1918 г. в Севастополь вошли германские войска.

1 мая в 6 часов утра в Дюльбере зазвонил телефон. Александр Михайлович услышал громкий голос Задорожного, который взволнованно говорил: «Да, да… Я сделаю, как вы прикажете…».

Задорожный вышел на веранду, впервые за пять месяцев он выглядел растерянным.

— Ваше императорское высочество! — сказал он, опустив глаза. — Немецкий генерал прибудет сюда через час.

— Немецкий генерал? Вы с ума сошли, Задорожный. Что с вами случилось?

— Пока ещё ничего, — ответил он. — Но боюсь, что случится, если вы не примете меня под свою защиту.

— Как могу я вас защищать? Я вами арестован.

— Вы свободны. Два часа тому назад немцы заняли Ялту. Они только что звонили сюда и грозили меня повесить, если с вами что-нибудь случится.

Ксения Александровна, присутствовавшая при разговоре, удивлённо смотрела на Задорожного в полной уверенности, что тот сошёл с ума.

— Слушайте, Задорожный, не говорите глупостей! — возмутился Александр Михайлович. — Немцы находятся ещё в тысяче вёрст от Крыма!

— Мне удалось сохранить в тайне от вас передвижение немецких войск. Немцы захватили Киев ещё в прошлом месяце и с тех пор делали ежедневно на восток от двадцати до тридцати вёрст. Но, ради Бога, Ваше императорское высочество, не забывайте, что я не причинил вам, никаких ненужных страданий! Я исполнял только приказы!

Александр Михайлович с удивлением наблюдал, как этот двухметровый великан дрожал при приближении немцев и молил о пощаде. Великому князю стало жаль его, и он, похлопывая Задорожного по плечу, сказал:

— Не волнуйтесь. Вы очень хорошо относились ко мне. Я против вас ничего не имею.

— А их высочества великий князья Николай и Пётр Николаевич? — растерянно пробубнил Задорожный.

Александр Николаевич и Ксения не смогли сдержать смеха, а затем Ксения успокоила Задорожного и пообещала, что ни один из старших великих князей не будет жаловаться на него немцам.

Ровно в 7 часов утра в Дюльбер прибыл немецкий генерал. Немец держался вежливо и предупредительно. Тем не менее императрица Мария Фёдоровна отказалась его принять. Переговоры вёл великий князь Александр Михайлович. Для начала Сандро предложил оставить весь отряд революционных матросов во главе с Задорожным для охраны Дюльбера и Ай-Тодора. Немецкий генерал, вероятно, решил, что великий князь сошёл с ума.

— Но ведь это же совершенно невозможно! — воскликнул он по-немецки, возмущённый этой нелогичностью.

Ведь, по мнению генерала, император Вильгельм II и племянник Александра Михайловича кронпринц никогда не простят ему, если он разрешит оставить на свободе и около родственников русского императора этих «ужасных убийц». И Александр Михайлович вынужден был дать слово генералу, что обязательно напишет об этом его начальству и что он берёт всецело на свою ответственность эту «безумную идею».

После этого императрица Мария Фёдоровна с дочерью великой княгиней Ольгой Александровной, её мужем и недавно родившимся внуком переехали в имение Харакс, а Александр Михайлович с семьёй вернулись в своё имение Ай-Тодор. Великий князь Николай Николаевич с женой поселились в Кичкине.

В течение почти полугодовой германской оккупации Крыма ни великий князь Николай Николаевич, ни Мария Фёдоровна так и не пожелали принять представителей германского командования. Немцы быстро раскусили незатейливую хитрость Романовых и соблюдали правила игры.

15 ноября 1918 года германские войска начали эвакуацию Севастополя. Пребывание в Крыму разложило германские войска. Князь В.А. Оболенский писал, что германцы вступили в Севастополь церемониальным маршем, а уходили, «лузгая семечки».

Свято место пусто не бывает, и уже 23 ноября в виду Севастополя показался флот Антанты, куда входили британские, французские и итальянские корабли.

Британский адмирал Кэльторп предложил от имени короля Георга V и его матери королевы Александры, родной сестры Марии Фёдоровны, всему семейству Романовых переехать в Англию. Мария Фёдоровна отказалась, что же касается Александра Михайловича, то, желая увидеть глав союзных правительств, собравшихся тогда в Париже, чтобы представить им доклад о положении в России, он обратился к адмиралу Кэльторпу с письмом, в котором просил его оказать содействие его отъезду из Крыма до отъезда его семьи.