Судьба дракона

— Да помогут нам Трое, — с невеселой улыбкой сказала Тшамарра, глядя на раскинувшуюся перед ней во всей красе Долину — от взгорий Клыков Бурь на севере до Талаглатлада на юге. Она вглядывалась в дымку, затянувшую баронства низины, Силптар и море, потом вздохнула. — Такая прекрасная страна — и такой несчастный народ. На побережье много деревень, где рыбаки выходят в море даже в шторм, питаются одной рыбой или вообще умирают с голоду. Эти люди считают себя любимцами богов, когда попадают сюда.

Она резко повернула свою красивую темноволосую голову и печально посмотрела на барона Черные Земли.

— Сдается мне, Аглирта всегда воюет и ее народ всегда несчастен. Это болезнь или проклятие чародеев или богов? Или все, кто живет вдоль Серебряной, сумасшедшие?

Эзендор пожал плечами и криво усмехнулся ей в ответ.

— Задаешь вопрос, над которым мудрецы и простые люди — да и я среди них — без толку бьются уже много веков. Как и все, мы злимся, когда нам о таком говорят чужаки, хотя сами все время сетуем по тому же поводу… И все же мы ничего толком не знаем, какие бы выводы ни делали. Говорят, что в стране нашей нет покоя из-за вечной борьбы Дракона и Змеи. Одни согласны с этим, считая, что на то воля Троих, а другие убеждены, что во всем виноваты люди. А третьи полагают, что Аглирта мужает в усобицах, пусть остальные по всему Дарсару отрицают это или не видят и считают нас недоумками, проклятыми богами, глупцами, которые не могут ценить и хранить мира, считают, что мы просто не можем без свар. Еще говорят, что Дарсар завидует Аглирте и постоянно засылает к нам своих шпионов, чтобы испытать ее силу, или захватить ее, или, по крайней мере, установить в Долине свое влияние тайно или силой, и что за всеми сварами стоят алчные мерзавцы. Есть ли правда в этих словах или нет — все они служат оправданием для продолжения войн, так что нам остается делать то, что должно, и так, как можем.

Он снова пожал плечами и добавил с горечью:

— Конечно, когда я был молод, я, с уверенностью юности, не сомневался, что знаю правду, — когда, конечно, мог думать о чем-то другом, кроме своих чресл, желудка и меча. Потом я понял, что я — всего-навсего вспыльчивый драчун… А потом меня накрыло взрывом Дваера, и моя память и мысли разлетелись в куски. И теперь я всего лишь солдат.

Он улыбнулся леди Талазорн.

— Думаю, большинство аглиртцев похожи на меня. Они пережили столько разочарований и перенесли столько войн, что не забыли только одного — как сражаться.

— «Аглирта — наковальня под молотом судьбы», — прошептала Эмбра старинную пословицу Долины.

— Я не думаю, что все эти «почему» имеют значение, когда надо либо мечом махать, либо подыхать, — пророкотал Хоукрил, подъезжая к ним вместе с Краером. — Наша задача — защищать королевство. Как всегда. И как это сделать — вот главный вопрос.

— Наша задача? — отозвалась Тшамарра. — Как Высочайших Князей?

— Как Высочайших Князей, — сурово кивнул латник. — Наше дело простое — обнаружить, кто сейчас целится в глотку Аглирте, и разобраться с ним, прежде чем начнутся неприятности.

— Я жалею только об одном, — вклинился в разговор Краер, — что именно Высочайшим Князьям приходится тратить жизнь, гоняясь то за одной напастью, то за другой. Неужто неприятности не могут гнездиться в одном и том же месте или хотя бы расти на одном кусте?

— Не горюй, Ловкопалый, — ласково сказала Эмбра, — ты можешь вскоре лишиться этих бесконечных погонь, словно никогда и не носился взад-вперед по королевству.

— Что возвращает нас к тому, о чем я вам твердил как раз перед тем, как возчики посходили с ума, — с триумфом заключил бывший квартирмейстер. — Если недовольство и беззаконие царят по всей Долине, несмотря на то что мы уже переловили всех скверных баронов и опасных чародеев, о которых знали — если не считать задевавшегося куда-то Фелиндара и его Дваер, — то куда же нам теперь торопиться? Может, легче осесть где-то в приятном местечке, где полно вина, хорошей еды и податливых девок, и подождать, пока враги сами придут? Мы можем устроить несколько ловушек или что-нибудь вроде того…

— Милорд Делнбон, — подозрительно вкрадчивым голосом произнесла леди Талазорн, — мне не послышалось? Вы сказали: «податливые девки»?

— Я думал лишь об удобствах лорда Черные Земли, миледи! — поспешил объясниться Краер. — Честное слово! Я…

— Краер, — холодно сказала леди Талазорн, — я твое вранье за сто миль вижу. И потому будешь ты спать начиная с этой ночи в куда более холодной постельке.

Коротышка поморщился и умоляюще глянул на Тшамарру, но она отвернулась и уставилась на запад, за реку.

— Холодная постелька! — обратился Хоукрил к ближайшему дереву. — Не хотел бы я такое испытать.