Судьба драконов в послевоенной галактике

Мне становилось страшно. Страх накатывал душной темной волной..."Ведь убьет. Просто... убьет... был - и нету тебя. Дракон для рыцаря - таких и тренажеров-то нет. Так только... на экранах... порадовались, побаловались. Вот это место - затылок и шея - вот туда и врезать копьем. Его парализует. Сволочи, - внезапно разозлился я, - они об этих дикарях думают... А обо мне... Их уберегаю от шока, ах, у них "баланс" нарушится, ах... ах... такой надлом психики, а то, что у меня может быть надлом хребта с разрывом кожного покрова и кишок - это им - тьфу!.."

Король повторил:

- Я ведь вас просил... А вы... Я вот думаю... все равно дракон вас съест, так, может, сразу?

Я посмотрел на четырех здоровенных мужиков и сразу успокоился.

Я даже рассмеялся. Король, видимо, прикинул все возможные последствия такого шага и тоже рассмеялся.

Четверо мужиков смущенно улыбались.

Король хлопнул в ладоши.

- Пажи! Помогите рыцарю затянуть ремни на латах.

Я хотел было уверить короля, что в этом нет никакой необходимости, но пажи с внешностью настоящих молотобойцев взялись за дело столь ретиво и умело, нежно, сильно и ненавязчиво, что я не стал возражать.

Король опять хлопнул в ладоши:

- Кончено!

Пажи, пятясь, вышли и притворили за собой дверь.

Король критически осмотрел меня:

- Ммм.

Это было совершенно непонятное "ммм", и бог знает, что оно означало.

Узкие высокие окна, казалось, были вырезаны из белой блестящей бумаги. Лучи солнца нитевидно и мощно, застывшим потоком вонзались в пол возле моих и королевских ног.

Дверь скрипнула. В зал заглянула принцесса.

- Папа, - просто сказала она, - долго мы будем ждать?

Король ответил через плечо, не поворачиваясь:

- Как только затявкает, так мы сразу и поедем...

- Ох, - расстроилась (или сделала вид, что расстроилась) принцесса, так он, может быть, вообще не затявкает - нам что в этом случае делать?

И стыдная, малодушная радость теплой волной чаемого уюта, покоя захлестнула меня...

"Неужели? - подумал я с постыдной надеждой. - А вдруг?.. Вдруг... не затявкает? и мы - позавтракаем, как люди, пообедаем... поживем... Целый день мне будет подарен... А может быть, и то... Может быть, просто сдохнет, такие случаи бывали - Куродо мне рассказывал. Дракон издыхает сам... Только честный отчет в Контору...

Тут-то и раздался рев, будто я своими мыслями, мечтами раздразнил, разозлил невидимого мне, далекого...

- Пожалуйста, - удовлетворенно сказала принцесса, когда рев затих, требует даму, а у нас еще не оседланы...

- Оседлаем, - горестно вздохнул король.

-"Мэлори, - подумал я, - Мэлори".

Дорога вилась серпантином вдоль горы, потом спускалась в долину. День обещал быть жарким.

Там, где дорога стала пошире, принцесса попридержала коня и поехала рядом со мной.

- Значит, как договорились? - спросила она.

Я разозлился:

- Как получится.

- Но вы будете стараться?

- Буду, - буркнул я, - но жизнь я вам в таком случае не гарантирую.

- А и не надо, - чуть ли не весело выкрикнула принцесса, - потому что разве это жизнь? Это дрема, скука, а никакая не жизнь. Я, если хотите знать, даже благодарна дракону, он придает остроты нашим пресным будням, принцесса засмеялась и натянула поводья. - Поэт! - закричала принцесса. Глядите! Поэт! Поэт!

По дороге навстречу кавалькаде шел странный человек. Он был встрепан, взъерошен, одет в какой-то красно-синий линялый плащ, кроме того, он размахивал руками и вопил нечто совершенно невообразимое.

Принцесса закусила губу:

- Очень плохая примета, - сказала она, - хуже быть не может. Если бы он молчал или пел, другое дело, а он... Вопит...

Я придержал коня. Конь недовольно раздул розовые лунки ноздрей, фыркнул, топнул копытом, но остановился. Кавалькада за моей спиной остановилась тоже... К нам подъехал король. Я несколько успокоился, не так нервничал, и теперь просто жалел короля. "Дочка-шлюха - само по себе неприятно, дочка-шлюха, которую съест дракон, - неприятно вдвойне..."

- Поэт, - объяснил мне король, плетью указывая на вопящего человека.

- Я знаю, - вежливо ответил я, - мне уже объяснили.

Я смотрел вверх, в небо, и видел, как чуть ниже неба, в пустом распахнутом вширь и настежь воздухе, ныряет, то складывая крылья, то вновь раскрывая, какая-то серая птица.

- Бил уток влет, - орал Поэт,

- но попадал в людей, тогда, - он набрал полные легкие воздуха и завопил так, что я еле удержал коня:

- стал бить в людей

и попадаю в уток!

- Это что, - осторожно спросил я у короля, - стихи?

Король то ли не успел ответить, то ли почел за лучшее не отвечать; тем временем Поэт попритих и забормотал:

- Свободное падение плавно переходит

В вынужденный полет. Вынужденный

полет плавно переходит в свободное

падение. Свободное падение плавно переходит в вынужденный полет.

Вынужденный полет...

Поэт уставился на меня и вдруг завопил отчаянно истошно:

- И так продолжается до тех пор, покуда!.. покуда!.. покуда!..