Судьба Дворян Обыкновенных (СИ)

- Не стоит, мальчик, - совсем без акцента говорит старая цыганка. - Тебя не тронут. Ты в своём праве.

В праве-то в праве, но Лисы до сих пор не увидел. Посланный за ней цыган... А, вижу, вон он: уже открыл дверь, однако входить в кибитку (или уже выходить? - не уследил) не спешит, просто стоит на пороге и непонятно чего ждёт. Вид хмурый.

- Пойдём со мной, Але, - продолжает цыганка. Вижу в её глазах горечь и сожаление, но не понимаю причин. Она спокойна, зла мне не желает, я уже чувствую, вижу. Наверное, поэтому вытягиваю энергию из заклинаний и иду за ней. Цыгане почтительно расступаются, на меня теперь смотрят с интересом. Знать бы кто такой этот "Але", как меня назвала женщина.

Иду, как привязанный, настороженно посматривая по сторонам, но никто не спешит нападать. Кибитка, в которой держат Лису осталась позади, как и большинство цыган. Лишь Арик, тенью следует в трёх шагах позади и чуть сбоку. Впереди стоит большой фургон, старая цыганка ведет меня к нему.

- Что... - хочу задать вопрос, но она жестом просит не спешить, и приглашает зайти внутрь.

Поднимаюсь по старенькой хлипкой лесенке в три ступени, захожу, осматриваюсь, прохожу вглубь, и сажусь туда, куда указывает цыганка. Арик остался снаружи.

Столик небольшой круглый, "на двоих", женщина опускается напротив, и просит руку. Смело протягиваю ей правую ладонь, цыганка внимательно смотрит, хмурится, поджимает губы. Наконец, отпускает, и глядит на меня, словно на покойника, но в эмоциональном фоне ярких всполохов нет.

- Але...

От голоса цыганки по спине пробегают мурашки. Я вскидываюсь и перебиваю:

- Меня зовут Виктор.

- Але, - настояла старая цыганка.

- Допустим, - соглашаюсь. - Кто такой Але?

(Лиса)

В себя прихожу рывком, будто кто-то выдернул из забытья, и тут же чихаю. Тянусь почесать нос и с удивлением обнаруживаю, что руки связаны. Хорошо хоть спереди, так что почесать нос мне всё же удалось. Вставать пока не рискую, вдруг здесь кто-то есть, и он только и ждёт, когда я приду в себя. Поэтому осторожно поворачиваю голову и осматриваюсь, однако рассмотреть обстановку удаётся плохо - слишком темно. А это значит, без сознания я пробыла не очень долго. Был бы день, хоть какой-то свет обязательно нашёл бы щёлку, если только у комнаты есть окна. В комнате не тепло, изо рта вырывается белесое облачко пара, однако мне почему-то не холодно.

Потом неожиданно смеюсь: если бы в комнате действительно кто-то был, то моё почёсывание носа точно не пропустил бы. Тоже мне, Лиса - шпионка, смех один.

Когда глаза немного привыкли, стало ясно, что комнатка крошечная, вытянутая в длину, я лежу на узкой твёрдой койке. На противоположной стене точно такая же койка, и это напомнило мне фургоны оборотней.

Первой реакцией был ужас, прокатившейся по спине ледяной волной и скрутивший внутренности в тугой узел, но я заставила себя успокоиться. Виктор убил тех оборотней, а до следующего полнолуния ещё далеко. Но, кто бы меня ни украл, без сомнения он ведет кочевой образ жизни. Сейчас же мы стоим и никуда не едем. И это даёт надежду, что Виктор появится раньше, чем меня увезут неизвестно куда и зачем.

Хотя "зачем?" понятно, чего тут непонятного?

Убедившись, что в комнате я одна, аккуратно приподнимаюсь на локте, потом сажусь и едва не заваливаюсь в сторону. Голова тяжёлая, того и гляди утянет за собой всё тело, поэтому столь же аккуратно ложусь обратно и прикрываю глаза.

Одежда на мне не порвана, даже не расстёгнута, но неожиданно приходит неприятное ощущение чужих рук. Будто меня всю ощупали и... бб-р-р, по телу снова проносятся мурашки. Боги, противно-то как!

Я зажмурила глаза, глубоко вздохнула и приказала себе не паниковать. Я верю в Виктора. Маг меня ни за что не бросит. Пошёл же за мной в тюрьму. Это уже традиция какая-то: я попадаю в неприятность, а Вик меня из неё вытаскивает. Порой я напоминаю себе героиню любовных романов, которые подсовывала мне мама. Часть из них была о мифических драконах, которые зачем-то похищают прекрасных принцесс, а благородные рыцари спешат принцессу спасти. Только вряд ли меня похитил дракон, а Виктор не особо похож на рыцаря на белом коне.

Мимо фургона, кто-то прошёл. Мужчина и женщина, они живо переговаривались, но из их слов я ничего не поняла, язык, на котором они говорили, был незнаком.

После того, как услышала речь похитителей, кто бы они ни были, передумала ждать Виктора, поднесла руки к лицу, и попыталась зубами развязать верёвку. Тем более стянутые запястья начали затекать, а это ещё один признак того, что похитили меня совсем недавно.

Веревка была тонкой, но ворсистой. Кажется, её было проще перегрызть, чем развязать, но я не мышь, поэтому заставила себя снова сесть, потом встать и пройтись по фургону в поисках... например, ножа. Или чего угодно острого, обо что можно перетереть волокна.

Голова всё ещё была тяжёлой, но перевешивать тело больше не тянула. Я тоже не геройствовала, а придерживалась за стены.