Судьба философа в интерьере эпохи.

Глубина дисциплинарной вечности прямо связана с глубиной предвидения. Если вечность не ограничена, как это имеет место в естественных дисциплинах, не ограничено и предвидение. Ничто не мешает нам, например, с практически полной уверенностью предвидеть, что на любой планете, в любом веке, в любом бассейне, наполненном любой жидкостью, любое тело будет вести себя по закону Архимеда, если, конечно, контакт жидкости и тела не вызовет какую-нибудь сверхбурную реакцию. Но, как правило, нас мало интересуют предвидения такого рода, основанные на экстраполяции фундаментального знания на любые точки пространственно-временного континуума. Интуитивно каждый из нас чувствует, что предвидение и прогнозирование в области социальных явлений есть нечто совершенно иное, и вопрос лишь в том - почему? На него может быть лишь два ответа.

Один, в духе гегелевского или же "естественного" истолкования социальности состоит в том, что мы мало знаем о социальных явлениях и о законах развития общества, а если бы достаточно знали, то могли бы с той же точностью, что и в естественных науках, предвидеть социальное будущее. Этот подход в прогностике и системном анализе называют ответом "линейного мышления". Нетрудно заметить, что он только эксплицирует научную процедуру выработки решения.

Второй - ответ "нелинейного мышления" - состоит в том, что инерционные и обновляющие моменты в социальных явлениях не могут интерпретироваться в естественно-научных терминах закона (инерция, репродуктивность) и случая (отклонение, обновление). Поэтому концепт фундаментального знания как раз и навсегда "решенного вопроса", к которому по правилам естественных дисциплин запрещено возвращаться (приоритет, запрет на повтор-плагиат), не имеет силы для общественных дисциплин, где строить дисциплинарную вечность на "здесь и сейчас" значит строить на песке, то есть либо продуцировать предмет таких дисциплин до вневременных и внеисторических универсалий, до тощих абстракций-констатаций типа "всяк живущий да яст", либо же, что хуже, если тягак репродукции принимает форму выделения и анализа тенденций, пытаться в прогнозах и соответствующих планах эманировать социальную инерцию, включая и таймированные проблемы, в будущее, то есть активно препятствовать решению таймированных проблем по формуле "Декларация", принятой в конце 1968 г. в Беллажио на симпозиуме по долгосрочному прогнозированию и планированию: "Применение в современной политике научных методов сплошь и рядом превращает плохие по природе ситуации в худшее". По мнению сторонников "нелинейного мышления", которые вовсе не отрицают необходимость исследования социальных структур как источника информации для решения таймированных проблем, усилия в рамках этих обстоятельств должны направляться не на поиск фундаментального знания, которое в общественных дисциплинах невозможно, а на оперативное информационное обеспечение процесса выработки решений по таймированной проблематике.

Мера инерционности социальных структур, а с нею и глубины соответствующих дисциплинарных вечностей, определяется длительностью прохождения управляющего сигнала или лагом. Поэтому социальное будущее выглядит принципиально различным в зависимости от того, как именно оценивается мера инерционности и глубина.

С точки зрения линейного мышления мера инерционности общества достаточно велика для обеспечения долгосрочного прогнозирования на основе информации, которой мы располагаем или в принципе можем располагать сегодня. Будущее в этом случае приобретает вид развертывания по времени тех имманентных социальности как объекту свойств и тенденций, которые, изучены они или нет, присутствуют в социальности уже сегодня. В основе линейного прогноза лежит выделение некоторого набора переменных и изучение истории движения значений этих переменных, что дает соответствующий набор тенденций, допускающих экстраполяцию на будущее. Прогноз приобретает характер логической процедуры вывода, которая не только не покушается на характеристики социальности, как они представлены в наборе переменных и в соответствующих тенденциях, но, фиксируя эти переменные и тенденции как основания предвидения, прогноз молчаливо исходит из идеи их неуничтожимости, из идеи однозначной связи между будущим и настоящим, когда "лик будущего", на какой бы глубине мы его ни фиксировали, всегда будет оставаться пусть несколько искаженным тенденциями, но все же сохраняющим основные черты "ликом настоящего".