Судьба горца (ЛП)

- Да, когда он влюбился в мать Эрика. Боюсь, что красота Гризель быстро увяла, и поэтому, когда новая возлюбленная отца умерла, он не захотел вернуться к Гризель.

- Таким образом, Гризель была когда-то любовницей лэрда и красавицей. Затем ее бросили ради новой возлюбленной, и она смотрела, как ребенок этой женщины растет как сын лэрда, а ее красота тем временем вянет. Я не только вижу у нее достаточную причину ненавидеть Мюрреев, но и причину, по которой Гризель хотела бы причинить вред Эрику.

- Да, стоит внимательно приглядеться к ней, - ответил Балфур, направляясь к двери. - Я займусь этим. Мне нужно больше, чем просто слова и подозрения, чтобы назвать Гризель предательницей. Она живет в Донкойле с рождения. Ее родственники помогали мне получить и сохранить эту землю, - он остановился в дверном проеме и вздохнул, - и хотя они не поддерживают отношения, у нее все же есть здесь родня. Мне нужны серьезные доказательства ее предательства. А сейчас я хочу, чтобы ты пришла в зал и пообедала со мной.

- Но Найджел…

- Я пришлю Дженни позаботиться о нем.

Он вышел прежде, чем Мэлди смогла найти возражение, заставив ее тихонько чертыхнуться. Одно короткое мгновение она подумывала проигнорировать его приказ, затем вздохнула: Балфур просто придет и заберет ее, Мэлди была уверена в этом.

«Похоже, обед будет долгим», - размышляла она, найдя щетку и расчесывая волосы.

Глава 6

Балфур едва сдержал улыбку при виде Мэлди, входящей в главный зал. На ней было синее платье, поношенное и местами аккуратно заштопанное, к тому же оно было ей тесновато, и он воистину по достоинству оценил то, как эта одежда обтягивала ее гибкое тело. Густые непокорные волосы были стянуты сзади полоской кожи, но несколько тяжелых завитков уже выскользнули из-под нее, обрамляя личико девушки. Балфур встал и подал ей знак сесть по правую руку от него.

- Это слишком большая честь для меня, - тихо возразила Мэлди, нерешительно усаживаясь на предложенное место. – Мне следует сидеть на нижнем конце стола, ведь у меня нет ни титула, ни соответствующих привилегий.

- Ты спасла Найджелу жизнь, - ответил Балфур, садясь и делая знак слуге наполнить кубок. – И потому заслуживаешь почетного места больше, чем знать и богачи.

- Он был ранен, а я могла ему помочь, - пожала плечами Мэлди. – На моем месте так поступил бы каждый.

- Не каждый. – Балфур постарался не выдать своего изумление при виде того, сколько еды она положила в свою тарелку. Секрет ее стройной фигуры крылся явно не в отсутствии аппетита. – Ты проявила доброту и самоотверженность, и до сих пор не попросила ничего взамен.

- У меня есть мягкая постель, крыша над головой и столько еды, сколько я только могу пожелать. Это достаточная плата.

Балфур ничего не ответил, а лишь наблюдал за тем, как она ест. Видеть такой аппетит у столь крошечной девушки было забавно и в то же время печально. В ее манере есть крылся слабый намек на торопливую жадность. Очевидно, ей часто приходилось недоедать, и ему была ненавистна мысль о том, сколько раз ей приходилось ложиться спать с пустым желудком. Балфур осознал, что редко задумывался, насколько тяжелую жизнь вынуждены вести лишенные всех тех благ, что достались ему по праву рождения. Временами он чрезвычайно гордился тем, как хорошо заботится о людях, живущих в Донкойле, но за исключением тех случаев, когда раздавал милостыню беднякам, Балфур никогда не пытался проявить к другим щедрость. Эта мысль заставила его устыдиться, ведь люди, подобные Мэлди, страдали, потому что некому было протянуть им руку помощи. Он понимал, что причиной его внезапной озабоченности положением бедняков стали чувства к Мэлди, но тем не менее поклялся себе, что впредь не будет так слеп к нуждам других людей.

- Может, ты бы хотела получить новое платье? - предложил Балфур и тут же мысленно поморщился, когда Мэлди медленно развернулась, взглянув на него сузившимися глазами. Ему следовало тщательнее подбирать слова, но было очевидно, что он уже успел ее оскорбить.

- Если вы находите мое платье слишком бедным, я могу снова есть в своей комнате, - ответила Мэлди, слегка удивившись холодности своего голоса. Если его слова вообще были оскорблением, то лишь очень незначительным, но даже намек на то, что Балфуру не нравится ее наряд, ранил девушку в самое сердце.

- Это платье прелестно и очень тебе идет, - сказал Балфур. – Думается, ты слишком торопишься обижаться, моя леди, раз видишь оскорбление там, где его и в помине нет. Я просто неловко выразился. И думаю, ты достаточно умна, чтобы распознать лесть, если бы я начал кричать о том, что твое платье самое красивое из всех, что мне доводилось видеть. И хотя я мало что знаю о дамской моде, но даже я смог заметить, что у тебя всего два платья, да и те далеко не новые. В этом нет ничего постыдного. Я лишь хотел хоть как-то вознаградить тебя за жизнь Найджела и подумал о том, что тебе может понадобиться: возможно, тебе просто хочется иметь новое платье.

Вздохнув, Мэлди выдавила из себя кривую улыбку: