Судьба и грехи России

                Эти христианские влияния, умеряющие его гуманизм,  Пушкин  почерпнул не из опустошенного родительского  дома, не из окружающей его вольтерьянской среды, но из  глубины того русского народа (начиная с няни), общения с  которым он жаждал, и путь к которому сумел проложить  еще в Михайловском. Невзирая на холод целого века Просвещения, подпочва русской жизни была и долго еще оставалась религиозно-горячей, и этого подземного тепла было достаточно, чтобы преобразить гуманизм Пушкина. В своем сознательном мире  Пушкин всегда был западником, или, по Достоевскому, всечеловеком. В подсознании он воспринял от своего народа больше, чем кто-либо из его современников. Только это и позволило ему стать великим национальным поэтом не Московии, не Руси, но России.

==333