Судьба и удача

"Откуда у него это оружие?" — мысленно спросил себя Эрн.

Окно было закрыто не плотно, и принц слышал негромкие голоса, которые доносились из комнаты.

— Мама, я ничего не понимаю. Оливер мой брат! Зачем ты заставляешь меня убить его? Он и так уже напуган, разве этого не достаточно? Можно пойти спать? — хныча и размазывая по щекам слезы, проговорил Крин.

Королева презрительно фыркнула:

— Ну, конечно, нет! Если ты сейчас же не убьешь его, я прикажу сделать это Тириену! Ты — ни на что не годный слабак! Просто ничтожество!

Крин не сдвинулся с места. Он переводил взгляд с перепуганного брата то на мать, то на странного человека. На губах наемника застыла улыбка. Его, казалось, забавляет вся эта сцена с убийством.

— Кто это? — спросил мальчик.

— Какая тебе разница! У меня кончается терпение! — закричала Вольиза. Она уже не пыталась сдерживать гнев.

Оливер прижимался спиной к холодной каменной стене. В его широко раскрытых глазах читался ужас. Принц давно понял, чего добивается мать, и он отлично знал, что Вольиза не отступится. Наемник ведь пришел не просто так.

Эрн затаил дыхание. Он старался уловить каждый звук, доносящийся из комнаты.

Оливер посмотрел на улицу и увидел Эрна, который высовывался из-за подоконника. На мгновение глаза братьев встретились.

По ночам в специальной спальне всегда появлялись крысы и противные жирные мыши. Твари были настолько наглыми, что частенько забирались на лежанку и начинали копошиться в волосах. Наверное, подыскивали место для гнезда. Оливер завел привычку спать с ножом под подушкой. Сейчас оружие было зажато в его руке, которую он держал за спиной.

— Крин, сделай это ради матери! Неужели ты не любишь меня? Неужели ты готов позволить жалости и прочим слабостям, которым подвержены сотни жалких людишек вокруг, помешать нашим планам? — проговорила королева.

Крин вытер слезы и жалобно посмотрел на мать.

— Прикончи их обоих! — крикнула Вольиза наемнику. — Этот цирк мне порядком наскучил.

— Мама, как так!? — взвизгнул Крин. — Не трогай нас! Уйди!

Правительница взмахом руки остановила Тириена.

— Я полагала, что мой сын вырастет смелым и решительным. Но передо мной лишь жалкий трус, который жмется в углу, словно робкая девица!

Рука Крина, в которой он сжимал оружие, вмиг стала неподъемной. Пальцы точно налились свинцом. Какой уж там ударить, мальчик не мог даже замахнуться! Обида на Оливера внезапно исчезла. Крин желал лишь одного: оказаться подальше от комнаты, в которой находился.

Оливер вот уже в который раз поднял глаза на мать, но та старательно избегала его взгляда. Слова застревали в горле, принц не мог даже закричать, не мог позвать на помощь. Собственно, звать-то было некого. От волнения рука сама все крепче сжимала нож и прятала его за спину.

— Я забочусь о твоем будущем, — мягко продолжила Вольиза. — Не бойся.

Крин облизнул сухие губы и опустил голову.

— Тириен, сделай то, за что тебе заплатили, — разочарованно вздохнула правительница. — У меня не осталось другого выхода.

Наемник молча двинулся вперед, выставив клинок перед собой.

— Нет, не надо, я не хочу умирать! — с ужасом взвизгнул Крин.

И вот наступил момент, которого Оливер терпеливо ждал. Когда Тириен приблизился, принц под истошный вопль Крина метнул нож в грудь наемника. От неожиданности тот отпрянул, выронив меч, — тоже мне убийца — и спешно расстегнул плащ. Нож оказался воткнут в кожаную броню. Увы, лезвие не смогло добраться до плоти.

Оливер вскочил и уже приготовился бежать, но внезапно ощутил острую боль в животе. Неприятное чувство мигом растеклось по телу, сделав ноги ватными и непослушными.

Опустив голову, юноша увидел, как Крин вынимает из него окровавленное лезвие. Кинжал вошел в тело почти по рукоять. Бордовое пятно на белой рубашке стремительно увеличивалось, живот и грудь стали мокрыми.

Смертельно раненный принц поднял взгляд на Крина. Тот стоял, открыв рот, и с удивлением смотрел на свои испачканные кровью ладони. Перед глазами у Оливера начало темнеть, ноги и руки отказывались слушаться. Он медленно скатился по стене и упал на правый бок. Темно-красная лужа под ним расширялась с каждым мгновением. Казалось, вскоре она закроет весь пол.

Крин попятился от умирающего брата. Мальчик по-прежнему держал кинжал перед собой. С одной стороны он был рад, что остался жив и не разочаровал мать, а с другой удивлен появившемуся на душе облегчению. Как же оказалось все просто! В сердце Крина не было места ни жалости, ни горечи, ни стыду. Он уперся в кровать и вздрогнул, будто бы его кто-то ударил. Ладони разжались, оружие упало на пол.

Вольиза стояла с самодовольной улыбкой. Она добилась, чего хотела. Королева знала, как тяжело делать что-то в первый раз. Особенно лишать жизни.

— Теперь я вижу, ты достоин королевского трона! — восхищенно проговорила женщина. — Тириен, иди в спальню Эрна и закончи задание.

— Слушаюсь. — Наемник развернулся и вышел из комнаты.