Судьба или воля обстоятельств?

Это движение всколыхнуло в Джо давно забытые чувства. Он пожал замерзшую ручонку, такую маленькую и хрупкую, точно воробьиное крылышко, с нежной, словно у младенца, кожей. И такую доверчивую. Джо почувствовал резкий толчок в сердце. Это ошибка, подумал он.

Но именно в этот момент он принял решение. Вопреки всем разумным доводам. Он присмотрит за Коди, пока не обнаружатся его родители.

— Привет, Коди Томас. Я Джо Ролинз.

— Я знаю, — сказал Коди, его голос звучал почти с благоговением. — Вы делали круг со знаменем.

Джо кивнул. Старый друг попросил его поучаствовать в церемонии открытия. Неожиданно давно забытая дрожь ожидания пробежала по его спине. Аплодисменты болельщиков грохотали в ушах. И на один короткий миг он страстно захотел вернуться обратно. Но всего лишь на миг. Родео, напомнил себе Джо, давно потеряло для него свою былую притягательность.

— А где твой отец? — спросил он. Коди понурил голову. Ковыряя кусок красной глины носком сапога, он ответил:

— Я не знаю. А мама моя сидит вон там, — мальчик указал на трибуну, и улыбка осветила его лицо.

Повернувшись, Джо сощурился от заходящего солнца, светившего ему в лицо. На них смотрела темноволосая женщина с такими же огромными глазами, как и у мальчика. На ее лице была написана тревога. Она встала и начала пробираться между рядов, направляясь к ним.

Джо бросил последний взгляд на красивую брюнетку и, зная, что не хочет встречаться с этой женщиной — как и с любой другой, — снова повернулся к мальчику и сдвинул ему шляпу со лба чуть назад.

— Твоя мама идет сюда.

Мальчик грозно выпятил вперед челюсть.

— Я буду укрощать быка.

Джо поднял одну бровь, подавив смех.

— Ну, не настоящего быка. Я просто так играю, — чуть смутившись, пояснил Коди.

— Понятно. Значит, ты собираешься укротить одну из этих злых, строптивых овец?

Мальчик кивнул. Его глаза возбужденно горели.

— Смотри, они и правда могут быть такими. — Джо и сам удивился своей озорной улыбке. — Беги скорей, если не хочешь прозевать свою очередь.

Коди шагнул было по деревянному скату, но вдруг обернулся.

— Джо, может, ты пойдешь со мной? — Малыш покраснел до кончиков ушей. — Это мое первое родео в жизни.

Проклятье! Он должен сказать «нет». Он должен уйти. Он не хочет иметь ничего общего с этим ребенком. Но тут теплая волна воспоминаний, как собственный отец учил его заарканивать лошадь и держаться в седле, нахлынула на Джо. И снова боль кольнула его сердце. Он никогда не сможет сделать то же для своего сына.

Большие карие глаза смотрели на него с такой надеждой, с таким доверием, что нужные слова застряли в горле. Раздраженно выдохнув, Джо выпрямился.

— У меня другие дела, паренек. Твоя мама поможет тебе.

Веснушчатое лицо мальчугана нахмурилось.

— Никто из ребят не держится за мамину ручку, — пробормотал он, ссутулив плечи и отворачиваясь. — Счастливо, Джо.

Он медленно побрел к арене, стуча каблуками своих сапожек по доскам настила, а Джо, глядя на него, вдруг почувствовал, как в душе его зашевелилось чувство вины. Казалось, эти худые плечики под красной фланелевой рубашкой несли на себе всю тяжесть мира. В жизни каждого мальчишки бывают моменты, когда нужна не материнская ласка, а отцовская твердость и уверенность. Именно это требовалось сейчас Коли. Где сейчас его отец? Почему он не с сыном? Господи, ну не его это дело, снова напомнил себе Джо. И все же он ничего не мог с собой поделать.

Двумя шагами он нагнал Коди. Тот шел насупившись, глядя прямо перед собой, но, увидев Джо, тут же расцвел счастливой улыбкой.

— Я могу уделить тебе лишь пару минут, — Джо постарался сказать это как можно суше, — не больше.

— Я постараюсь быстро. — Рука Кода скользнула в его ладонь.

В Джо проснулась вдруг нежность к этому малышу, но он решительно прогнал ее и высвободил свою руку. И туг же пожалел об этом. Стремясь загладить свою резкость, он дружески обнял мальчика за плечи.

— И сколько же тебе лет?

— Шесть. — Кода перевел взгляд на арену и добавил тише:

— Почти.

— То есть сейчас тебе пять. Мальчик кивнул, не отрывая взгляда от арены.

— Это очень хорошо, — сказал Джо, легонько сжав его плечо. — В шесть лет уже поздно начинать, а в пять в самый раз. Я сам начал участвовать в родео, когда мне было пять лет.

— Правда?

— Конечно.

Так, вдвоем, они и подошли к арене. Каблуки сапог тут же утонули в грязи. Джо и Коди встали рядом с другими участниками. Голос комментатора гремел прямо над ними. Аплодисменты и смех сопровождали выступление каждого маленького участника.

Джо заметил, что другие ребята были выше и крепче Коди. Но, заглянув ему в глаза, он увидел горевшие в них мужество и отвагу.

— Я хочу быть ковбоем, как мой отец. — Глаза Коди на один долгий момент остановились на нем. — Ты ведь тоже ковбой. — Взгляд его упал на овальную серебряную пряжку Джо — свидетельство его побед. — Ты чемпион мира. Я слышал, как это объявляли.

Да, он был чемпионом, целых три раза. Но больше это не повторится. Никогда. Награды теперь не имели для Джо никакого значения. За эти пять лет, с той самой дождливой ночи, он ни разу не сел на быка или на необъезженную лошадь.