Судьба империи Очерк колониальной экспансии Франции в XVI-XX вв

Однако, несмотря на ограниченный успех в алжирской столице, положение французской армии было далеко не блестящим. Несмотря на постоянное увеличение численности войск (370 тыс. в январе, 382 тыс. в июле и 425 тыс. человек в октябре 1957 г.) и насыщение ее новыми видами вооружений, как отмечает французский историк И. Курьер, «Салан не имел средств вести наступательную войну, так как армия была слишком тяжелой»^{191}. Деятельность отрядов АНО была столь широкой и активной по всей территории Алжира, что почти полумиллионной французской армии едва хватало на осуществление оккупационных функций.

В то время как война приняла хронически затяжной характер, экономическое положение Франции становилось все более угрожающим. Дефицит платежного баланса составил в 1956 г. около 1 млрд. фр. Запасы иностранных девиз уменьшились только за один год на 175 млрд. фр. Война в Алжире ежедневно обходилась Франции в 1 млрд, фр. в 1956 г., а в 1957 г. — уже около 2 млрд. фр. в день. Общие расходы на войну только за три первых года (1955–1957) превысили 1400 млрд. фр. Для сравнения укажем, что индокитайская война, длившаяся восемь лет, обошлась казне в 3 тыс. млрд. фр. Доля государственных финансов в бюджете Алжира возросла с 53 % в 1952 г. до 80 % в 1956 г., что вызывалось резко возросшими расходами колониальной администрации.

Война заставляла Францию держать под ружьем армию в 1 млн. 200 тыс. человек (6 % самодеятельного населения). Именно это объясняло острую нехватку рабочей силы и рост военных расходов. В 1956 г. последние увеличились по сравнению с предыдущим годом на 30 %. Закупка военных материалов за границей лишь в 1956 г. увеличила дефицит внешнеторгового баланса Франции на 20 %.

Все эти обстоятельства определили высокий накал политической и межпартийной борьбы по алжирской проблеме. Единственной партией, последовательно и недвусмысленно отстаивавшей независимость Алжира, была ФКП. На противоположном политическом полюсе находился крайне правый Союз защиты торговцев и ремесленников (ЮДКА), возглавлявшийся П. Пужадом. Пужадисты требовали «разгрома мятежа» и не допускали даже малейших уступок повстанцам.

В позициях других политических партий по алжирской проблеме уже в середине 1956 г. произошли определенные сдвиги в плане поисков ее мирного решения. Стоявшее в это время у власти правительство Ги Молле предприняло попытку установить контакты с руководством ФНО. Первая неофициальная встреча представителей двух сторон имела место 12 апреля 1956 г. в Каире. В июле и сентябре 1956 г. состоялись новые переговоры в Белграде и Риме. Однако после захвата французской разведкой 22 октября 1956 г. марокканского самолета, на борту которого находился Бен Белла и несколько других руководителей ФНО, они были прерваны. Срыву переговоров способствовала также непримиримая позиция французской стороны в отношении права алжирского народа на независимость.

Правительство Ги Молле попыталось было осуществить ряд либеральных реформ в Алжире, но натолкнулось здесь на решительное сопротивление «черноногих» экстремистов, объединенных в многочисленные шовинистические, нередко военизированные, организации. Характеризуя психологию среднего «черноногого», французский исследователь Р. де Монвалон отмечал: «У него доминирует привязанность к прошлому, постоянная необходимость утвердить свое превосходство, опасная неспособность понять «другого». Все это не что иное, как бегство от реальности. Для среднего колониалиста негр или араб — это козел отпущения, на котором он вымещает своп собственные невзгоды»^{192}. Демократические настроения значительной части французов метрополии были несвойственны «черноногим», среди которых было немало вчерашних коллаборационистов, вишистов, лиц, открыто симпатизировавших профашистским идеям. Не случайно, что именно «черноногие» организовали серию антиправительственных вооруженных выступлений. Именно они в значительной мере несут ответственность за падение Четвертой республики в майские дни 1958 г.