Судьба калмыка

Пассажирский поезд «Москва – Чита» никогда не останавливался на маленьких станциях, подобной – Камарчага. Разве только в экстренных случаях, когда надо было добавить в паровоз воды и угля. Но подобного на Камарчаге не бывало – захолустье. И такие поезда, весело оставляя густой шлейф дыма, обычно прокатывали мимо, вызывая восхищение и зависть у людей сельского вида, в кои века выбравшихся к станции, для поездки в город, ждущих пригородный поезд. На этот раз приближающийся поезд еще издали начал притормаживать и заскрежетав тормозами почти остановился и потом, пробуксовывая, начал набирать скорость. Выскочивший дежурный суетливо вертел головой направо – налево, пытаясь определить, что же случилось. Но смог лишь определить, что кроме нескольких человек спрыгнувших с разных вагонов и разбежавшихся в разные стороны из-за густого пара, он больше ничего не увидел.Он побежал к паровозу, высоко держа флажок, чтобы его увидел машинист,чтобы потом не было обвинений в его адрес, что проморгал такое событие. Но куда там? Паровоз еще сильнее запыхтел, навалял пару и дыма еще больше и скрылся из вида. Дежурный еще долго стоял с поднятым флажком и наконец в последнем вагоне увидел расстроенного проводника в разорванной рубахе, что-то кричавшего ему из раскрытой двери. Проводник часто прикладывал кулак к уху, и когда дежурный сообразил, что надо куда-то, о чем-то звонить, поезд уже ушел далеко и подтвердить свои соображения он не успел. – А, стоп-кран сорвали! – осенило его. – Вот сволочи! Оглянувшись назад он увидел как далеко на путях спешно удаляются к лесу какие-то люди, а со станции к ним бегут четверо штатских, потрясая пистолетами с криками: Стой! Стой! Стрелять буду! Уходившие нырнули в лес, а догонявшие разделившись по двое побежали к лесу окружным путем.

Народ с интересом наблюдал эту картину, а шнырявшая всюду шпана – беспризорники радостно разъясняла: Фиг догонят! Хорошую пенку сняла братва, раз стопорнула поезд. И тут же раздался истошный визг бабы: Держи их! Корзину Сперли! Толпа суматошно засуетилась, проверяя свои вещи: Да где? У кого? – Да. Вон два оборванца через пути тащат корзину! А ты, мать их! И тут же предостерегающе раздался гудок приближающегося поезда. На всех парах груженный товарняк зафыркал-загрохотал мимо растерянной толпы. Стой! Куда ты лезешь! Тащи назад бабу! – одурело кричали вокруг. Хромой мужик и высокая девка с трудом удерживали обворованную бабу, рвавшуюся на другую сторону поезда. Наконец поезд прошел, толпа устало выдохнула: Фу ты, чуть под колеса не попала! А на другой стороне путей, словно в насмешку, сиротливо лежала опрокинутая корзинка, валялись какие-то тряпки и бумага. – У меня же там было все, больше у меня ничего нет! – голосила баба, обхватив голову руками, и побрела к корзине.