Судьба Кэтрин (ЛП)

Обе признали, что мужик просто красавец, — от макушки темно-русой головы до мысков начищенных до зеркального блеска итальянских ботинок. И подумали, что он бизнесмен и очень важный: из-за кожаного портфеля, элегантного серого костюма и галстука. Плюс он носил запонки. Золотые.

Закатывая в салфетки столовые приборы для следующего блюда, они решили, что он молод, не старше тридцати лет. Подходя к нему, чтобы снова наполнить кофейную чашку и разглядеть поближе, пришли к единодушному выводу: обалденно красивый. Приятные чистые черты лица, согласились обе, весь из себя элегантный, лощеный, слегка прилизанный, если бы не глаза.

Глаза были темными, задумчивыми и нетерпеливыми, заставляя официанток гадать, не ждет ли он женщину. Хотя они не могли представить себе ни одну женщину в здравом уме, которая стала бы опаздывать к такому красавцу.

Трент обращал на них не больше внимания, чем на любого другого человека, выполняющего свою работу. Это их разочаровало. Огромные чаевые, которые он оставил, смягчили впечатление. Он бы очень удивился, обнаружив, что чаевые для официанток значат гораздо больше его улыбки.

Он снова запер портфель и собрался совершить быструю прогулку к механику в конец города. Он не был равнодушным человеком и специально не сторонился людей. Как член семьи Cент-Джеймсов он вырос среди прислуги, которая бесшумно и умело выполняла свои обязанности, обеспечивая ему комфортную жизнь. Он платил им хорошо, даже щедро. И если не выказывал никакой явной признательности или личного интереса, то просто потому, что это его никогда особенно не заботило.

В данный момент его мысли были заняты делом, которое он надеялся закончить до конца недели. Его бизнесом являлись гостиницы, в основном роскошные, на курортах. Прошлым летом отец Трента наткнулся на какой-то необыкновенный дом, пока со своей четвертой женой плавал на яхте во Французском заливе. И если чутье Трентона Cент-Джеймса II насчет женщин неизменно подводило его, чем он печально славился, то деловая хватка всегда была на высоте.

Он немедленно начал переговоры о покупке огромного каменного дома с видом на Французский залив. Аппетит подогревался нежеланием владельцев продавать его, хотя использовать такое великолепие просто как частный дом — совершенно бесполезная вещь. Как и ожидалось, старший Трентон повернул ситуацию в нужную сторону, и сделка находилась на пути к завершению.

Но потом Трент обнаружил, что все дела свалились ему на голову, потому что отец в очередной раз запутался в сложном разводе.

Жена номер четыре продержалась почти восемнадцать месяцев, размышлял Трент. Что на два месяца дольше, чем жена номер три. Трентон обреченно подозревал, что где-то за углом притаилась номер пять. Старик так же привык жениться, как и покупать недвижимое имущество.

Трент решил закрыть сделку по Башням до того, как чернила высохнут на последнем свидетельстве о разводе. Как только он заберет автомобиль из гаража, то поедет и сам взглянет на место.

Из-за времени года многие магазины были закрыты, и пока он шел через весь город, смог оценить все перспективы сделки. Он знал, что в разгар сезона улицы Бар-Харбора переполнены туристами с кредитными карточками и дорожными чеками наготове. А туристам нужны гостиницы. В портфеле лежали статистические данные. Надежные расчеты позволяли предположить, что Башни за пятнадцать месяцев оттянут на себя огромный процент доходов от туристской торговли.

Все, что надо сделать, — убедить четырех сентиментальных женщин и их тетю взять деньги и освободить дом.

Он снова взглянул на часы, заворачивая за угол к механику. Трент дал тому ровно два часа, чтобы разобраться, что случилось с БМВ. Он был уверен, что времени достаточно.

Конечно, он мог прилететь из Бостона на самолете компании. Так было бы практичней, а Трент считал себя очень практичным человеком. Но он захотел поехать на машине. Просто нуждался в этом, признался сам себе. Он нуждался в этих нескольких часах тишины и одиночества.

Бизнес процветал, но личная жизнь катилась к черту.

Кто бы мог подумать, что Мария внезапно запихнет ему в глотку ультиматум? Или брак, или никаких отношений. Он все еще недоумевал. Она с самого начала их романа знала, что женитьба не входит в его планы. Он не собирался кататься на американских горках, на которых его отец, казалось, расцветал.

Не то, чтобы он не мог — или не хотел — любить ее. Она красивая, хорошо воспитанная, умная и вполне успешный дизайнер одежды. Мария никогда не попадала впросак, а Трент ценил в женщинах такую педантичность. Так же, как ценил ее практичный взгляд на их отношения.

Она утверждала, что не хочет семьи или детей, или обещаний вечной любви. Это внезапное изменение настроения и требование жениться на ней Трент рассматривал как личное предательство.

Он не в состоянии дать ей желаемое.

Они расстались холодно, как незнакомцы, всего лишь две недели назад. И она уже обручилась с профессиональным гольфистом.

Это задело. Но и убедило, что он всегда был прав. Женщины — неуравновешенные, изменчивые существа, а брак — бескровный способ самоубийства.