Судьба китайского Бонапарта

Тезис о прочной, централизованной власти в Китае, о необходимости установления авторитарного правительства в этой стране — один из основных в книге Чан Кайши «Китайская экономическая теория». В ней центральное место отводится «экономическим обязательствам» государства. Конфликты в обществе, согласно Чан Кайши, возникают в связи с отсутствием возможности «удовлетворить неограниченные потребности и требования с помощью ограниченного производства товаров». Разумное управление обществом должно удовлетворять потребности людей, с одной стороны, сдерживать и ограничивать их — с другой; «отец народа» должен заботиться о справедливом распределении материальных благ.

Американский эксперт Дж. Сервис возмущался попытками Чан Кайши «теоретически» обосновать свои претензии на установление посредством государственных рычагов тотального контроля над обществом. «В книге нет ничего, — писал Дж. Сервис, — что поддерживало бы квазидемократические цели программы Гоминьдана, описанный здесь режим похож на самодержавную помещичью бюрократию, которая правила феодальным и императорским Китаем». И в этом не было ничего удивительного. Чан Кайши, отражая интересы бюрократического капитала, рассчитывал упрочить социальную базу режима, апеллируя к возрождению традиционной морали, традиционного образа жизни. Наиболее консервативные, националистические представители китайского общества, связывавшие свое благополучие с сохранением традиционных форм общественных отношений, аплодировали «Судьбам Китая». Гоминьдан выступал, как оценивали эту книгу либерально мыслящие рецензенты, за «экономический национализм и централизованный правительственный контроль, основанный на традиционной феодальной системе, при которой деревня составляла бы ведущую экономическую и военную единицу».

В «Судьбах Китая» описывалась патриархальная жизнь сельского труженика уходящих времен. Образцовое поведение крестьянина соответствовало взаимным обязательствам, неписаным, передаваемым из поколения в поколение законам сельской общины. Все были, казалось, счастливы, когда следовали китайской традиции, насчитывающей до 5 тыс. лет. Китайцы прилежно трудились, отличались бережливостью, простотой, пробавлялись незамысловатой пищей, женщины пряли, мужчины возделывали землю. Но вот порядок в Поднебесной, столь красочно описанный в «Судьбах Китая», был нарушен. На смену благополучию сельской общины пришел упадок, вместо взаимопомощи начала торжествовать конкуренция. Уходила, теряла своих почитателей добрая традиция следовать мудрым предначертаниям предков, славить героев. Чан Кайши, представлявший интересы богатейших семей Китая, рассуждал о появлении новой, разъедающей общество, словно ржавчина, морали. Автор осуждал алчную устремленность к выгоде, стремление поживиться за счет другого, возвышение личных интересов над общественными. В деревнях пробрались к власти, как утверждалось, «развращенные, безнравственные личности». А в городах? «…Интриганы в городах шли незаконными путями, принося в жертву своим эгоистическим целям общественное благополучие и счастье других людей», — сказано довольно откровенно. Но читатель «Судеб Китая», хорошо знавший диктатора, мог подумать, что это написано о самом Чан Кайши. Традиции, укреплявшие добродетель, целостность нации оказались подорванными опиумом, азартными играми и бандитами из иностранных концессий. Кто же нес, по мнению автора «Судеб Китая», ответственность за подобную деградацию общественной морали? Это прежде всего силы, навязавшие стране неравноправные договоры («нет большей потери для наших прав и большего унижения для нас, чем это»), длительное владычество маньчжурской династии, отсутствие научных методов управления экономикой. Что касается положения науки в китайском обществе времен Гоминьдана, то оно было отнюдь не лучше, нежели в годы владычества маньчжуров.

Авторитарные оценки и суждения стали непререкаемыми истинами, подлежащими лишь комментированию, и гоминьдановские пропагандисты брали на вооружение идеи из книги Чан Кайши «Судьбы Китая». Линь Ютан издал книгу «Смех сквозь сдезы». Какие только эпитеты не использовал автор, клеймя китайскую политику США и Англии! Он обрушивался на западных прагматиков, называя «свинячей и помойной» их заинтересованность в материальной стороне жизни. Философия Линь Ютана не отличалась особой замысловатостью: пусть за все беды китайского трудового люда несет ответственность Запад, а «древние добродетели» будут стоять на страже власть имущих, снимать социальную напряженность.