Судьба китайского Бонапарта

Неудачи на фронтах гражданской войны тотчас же сказывались на экономическом положении населения, и это невозможно было скрыть. В июне 1948 г. пал Кайфын, и сразу же в Шанхае цены поднялись на 25 %. Росло недовольство, массовый характер приняло дезертирство из армии. Население Фуцзяни, Гуандуна, Гуанси, Юнъани восстало против воинской повинности, пополняло партизанские отряды.

В Шанхае заработок мелких торговцев и служащих не достигал прожиточного минимума. Подавляющее число трудящихся города зарабатывало в месяц до 15 млн китайских долларов, эквивалентным 3 американским долларам. На улицах — толпы истощенных, оборванных людей, безработных, находящихся на грани голодной смерти.

Чан Кайши повелевает начать продажу находящихся в ведении правительства предприятий (за исключением тяжелой промышленности) частным владельцам. Более того, он приказывает тем, кто имеет вклады за рубежом, возвратить свои капиталы в отечественные банки. Искушенные люди встретили подобный приказ с усмешкой. Три четверти этих денежных сумм, оценивавшихся в 2 млрд американских долларов, пребывали в тайных вкладах. Основные их держатели окружали генералиссимуса, занимая высокие правительственные посты; их вклады в США оценивались в 500 млн американских долларов. Доктор Кун немало насмешил своих соотечественников, заявив, что у него в банках США всего каких-то 30 тыс. американских долларов.

«Может быть, удастся остановить рост инфляции, выкупив значительную часть находящихся на руках бумажных денег?» — задавали вопрос отчаявшиеся советники. За время войны горы бумажных денег скопились в руках богатейших семейств Китая, связанных с ними крупных чиновников и спекулянтов. Но и в данном случае правящая элита погрела руки на приобретении у правительства золота за падающие в цене бумажные деньги. Каждая приобретенная таким путем унция золота стоила в 10 раз дешевле, чем пришлось бы платить за нее на рынке. Золото оставалось в американских банках, лишь переписываясь на имя частных вкладчиков.

Не успели утихнуть страсти, вызванные речью Ведемейера, как произошло событие, привлекшее всеобщее внимание. Сун Цзывэнь объявил о пожертвовании государству 300 млрд китайских долларов, составляющих общую сумму его вклада в «Янцзы девелопмент К°», на нужды пострадавших от войны вдов и детей. Этот жест был оценен на страницах печати как акт «патриотизма», «бескорыстия». В действительности Сун, принимая это решение, руководствовался отнюдь не альтруистскимн мотивами. Ведь критика его финансовых махинаций достигала тогда апогея. Сун, жертвуя немалую сумму для государства, убивал одним выстрелом двух зайцев. С одной стороны, он ограждал «Янцзы девелопмент К°» от расследования, а с другой — приобретал известность как патриот, что восстанавливало подорванный престиж.

Сун получил пост губернатора провинции Гуандун и начальника штаба генералиссимуса в Гуанчжоу, где, кстати, концентрировались деловые связи с Западом. С этими назначениями связывалась возможность консолидировать силы Гоминьдана на Юге. Сумма, ушедшая же из кармана Суна в виде пожертвования, была лишь небольшой частью огромного состояния его семьи, даже если не принимались во внимание его вклады в золоте в американские банки.

Критика Ведемейера, но в еще большей степени поражения на фронте заставили Чан Кайши обратить внимание на причины ослабления позиций Гоминьдана во всех сферах жизни Китая. В его речах пропадают оптимистические оценки сложившейся ситуации. Критический настрой выступлений генералиссимуса по поводу положения дел в войсках поражал своей откровенностью. Большинство командиров подразделений различного уровня, согласно представленному Чан Кайши анализу, вели «бестолковые сражения», не учитывая возможности противостоящего противника, не имея для этого необходимой подготовки, не желая «шевелить мозгами». Высшие офицеры раздавали командные посты членам своих семей, вели себя в подчиненных им войсках как милитаристы в своих вотчинах, заботились лишь о собственной выгоде. Коррупция среди командного состава достигла невиданных размеров. Военачальники вводили в заблуждение вышестоящее начальство относительно развития и результатов сражений. Такое положение, особенно если учесть низкий моральный и боевой дух гоминьдановских офицеров, приходил к выводу главнокомандующий, давно должно было привести армию к разгрому. Результатом деградации, потери революционного духа стало то, что «большинство народа считает членов партии Гоминьдан преступниками против государства и нации».