Судьба кочевых обществ в индустриальном и постиндустриальном мире

Показательно, что в наше время у осевших в поселках ненцев сохраняется тяга к кочевой жизни, приобретающая форму специфического летнего «дачного сезона». Возможно, именно ностальгия по кочевому образу жизни привела к появлению в последнее десятилетие «дачных чумов» в Ямальском районе. Такие чумы поселковые ненцы ставят в тундре на берегу озер, чтобы в течение лета заниматься традиционным хозяйством и ремеслом – рыболовством и выделкой оленьих шкур. Например, оленевод-пенсионер Яков Ладукай ведет полукочевой образ жизни. Несмотря на то, что у него есть квартира в Яр-Сале, он проводит очередное лето в «дачном чуме». Воспоминания о тундре, особенно о каслании, вызывают восторженные эмоции у осевших в поселках ненцев. «Еще ребенком помню, всегда ждала и радовалась перекочевкам», – вспоминает жительница пос. Сюнай-Сале Алла Яр[9].

Непосредственное воздействие промышленно-ресурсного освоения на образ жизни коренного населения включает отторжение тундровых территорий (пастбищных и рыболовных угодий) под объекты и инфраструктуру добывающей индустрии[10], а также формирование новой схемы движения и деятельности, создающей дополнительные вызовы и возможности для оленеводства. За последние десятилетия тундра Ямала стала территорией промышленной газонефтедобычи, и судьба пастбищ и оленеводства оказалась не только в физико-географической, но и в стратегической зависимости от экспансии промышленников. Иначе говоря, оленеводство оказывается уже не образом жизни и экономикой тундровых кочевников, а, как сейчас принято говорить, одним из «игроков» со своими стратегиями, проблемами и конкурентными преимуществами. До тех пор, пока у ненцев и оленей не было конкуренции в высоких широтах в лице разработчиков недр, их судьба принадлежала во многом им самим; сейчас в оценки и рекомендации так или иначе вмешиваются интересы промышленников и мотивы конкуренции за территории и приоритеты. Кроме того, если прежде оленеводы руководствовались в принятии решений собственными заботами или (в советское время) партийно-совхозными установками, то сейчас они располагают альтернативой разного рода поддержек и компенсаций со стороны окружных властей и промышленных компаний, включая искушение «перехода на оседлость» в благоустроенных тундровых поселках.

Опосредованно это внешнее воздействие выражается в росте поселков – как в демографическом и архитектурном отношениях, так и в социальной значимости и персональной привлекательности. Очагами порождения вторичных эффектов представляются поселки, особенно районный центр Яр-Сале, где финансовые вливания (компенсационные платежи) недропользователей конвертируются в бытовые реалии. Одна из острых проблем, порождаемых компенсационным строительством – это приток сезонных мигрантов, существенно нарушающих прежний демографический и социокультурный баланс.

Помимо формальной, регистрируемой статистикой миграции, в Ямальском районе прогрессирует сезонная трудовая миграция, почти не отраженная в официальных документах, но представляющая собой одну из наиболее острых проблем Ямала (как и всей России). Отчисления от нефтегазового освоения открыли возможность активного строительства, прежде всего в районном центре с. Яр-Сале, с конца 1990-х гг. (речь в данном случае не идет о вахтовых поселках в тундре, контингент которых точнее называть не «мигрантами», а «вахтовиками»). В последние годы в районе активно идет снос ветхого и строительство нового жилья. Между Администрацией ЯНАО и ОАО «Газпром» заключен договор пожертвования, и в рамках освоения полуострова Ямал на 2013–2015 гг. темпы жилищного строительства в Ямальском районе сохранялись. Глава Ямальского района А. Кугаевский признавал, что без поддержки ОАО «Газпром» подобное масштабное строительство было бы невозможно.

К работе на объектах привлечены зарубежные рабочие, главным образом из Средней Азии. Мигранты приезжают из Киргизии, Молдавии, Таджикистана и Азербайджана. Несмотря на то, что работа имеет сезонный характер и после ее окончания почти все рабочие уезжают из района, местное населения болезненно относится к притоку зарубежных мигрантов. Первый приток мигрантов в начале 2000-х гг. был негативно принят в первую очередь коренным населением райцентра Ямальского района. По воспоминаниям одного из жителей с. Яр-Сале, «как началось строительство, мы по 20–30 человек поселок патрулировали. Мы мочили их [мигрантов], они все уехали». Негативное отношение распространялось на местных женщин, поддерживавших связь с мигрантами. «Парни-ненцы били девчонок за то, что они встречаются не с ненцами», – отмечает жительница Яр-Сале. В то время на улицах поселка можно было услышать выкрики: «Киргизы – вон!». На сегодняшний день коренные жители относятся к этой проблеме спокойнее, но некоторые выражают неудовольствие нежеланием мигрантов учить русский язык, а также публичным отправлением мусульманских обрядов.