Судьба ликвидатора (СИ)

   Это был достаточно оживленный район Мюнхена, где располагалась штаб-квартира ОУН. Ранее, под именем Йозефа Лемана Богдан неоднократно бывал в этом городе и неплохо его знал. Не доехав несколько сот метров до заявленного адреса, он попросил водителя остановить автомобиль и вышел. Затяжной дождь, наконец, закончился и воздух, насыщенный озоном, заставил Богдан на время забыть об истинной цели его командировки. Он шел по улице старинного города, искренне наслаждаясь величием и изысканностью его архитектуры. Не торопясь, он дошел до здания, где находилась штаб-квартира заграничного филиала ОУН. Свернув в переулок, через несколько минут он вышел на площадь Карлплац, прямо к дому под номером 8, где располагалось издательство газеты "Украинский самостийник". Немного в стороне, через дорогу он увидел небольшой отель под названием "Грюнвальд" и направился к нему. В маленьком, но уютном холе его встретила девушка, которая, судя по всему, совмещала обязанности администратора и дежурной. Увидев незнакомого мужчину, она радушно улыбнулась и вышла ему навстречу.

  - Добрый день, - первой поздоровалась она, - Что Вы желает?

  - Здравствуйте, - вежливо ответил ей Богдан, слегка прикоснувшись свободной рукой к шляпе, - Я хотел бы снять у вас номер. Желательно с видом на улицу.

   Девушка удивленно на него посмотрела и вернулась за стойку.

  - Обычно наши постояльцы просят номера с видом на внутренний дворик. - Попыталась она объяснить свою реакцию. - Некоторым трамваи на дороге своим грохотом не дают спокойно отдыхать.

  - Ничего, я крепко сплю, - улыбнулся в ответ Сташинский и протянул ей свой паспорт, - тем более у меня клаустрофобия и я не люблю, когда окна выходят на стену соседнего дома.

   Не снимая с лица улыбки, она с пониманием кивнула и, взглянув на документ нового гостя, протянула ему ключ.

   Богдан поднялся на второй этаж и вошел в свой номер. Помещение оказалось достаточно тесным, в нем с трудом размещались полуторная кровать, маленький комод и отдельное кресло, стоящее в углу. Однако, существенным его достоинством было большое окно, позволяющее вести наблюдение за домом напротив с любого ракурса. Богдан бросил в кресло свой саквояж и посмотрел на улицу. Дом, где располагалось издательство, и здание отеля разделяли всего метров 100-150, что позволяло ему свободно рассмотреть объекта без подручных средств. Быстро приняв душ и сменив рубашку, он подвинул кресло к окну и занял позицию на импровизированном посту наблюдения. Просидев бессменно несколько часов, он так и не увидел того, ради кого приехал в этот город. Когда стали сгущаться сумерки, он вышел на улицу и прошел туда, откуда еще можно было ожидать появления Льва Ребета. Богдан вышел на улицу Дахауерштрассе, где располагался заграничный филиал ОУН. Сам офис занимал в здании всего один этаж, на других этажах размещались различные конторы и представительства торговых организаций. Богдан взглянул на часы, стрелки показывали без четверти девятнадцать. На всякий случай он тронул ручку двери штаб-квартиры, но она оказалась запертой. "Видимо, рабочий день здесь заканчивается гораздо раньше, чем я думал. Да и судя по всему, объект здесь появляется не часто". - Сделал умозаключение Богдан и вышел на улицу.

   Поужинав в ближайшем кафе, он вернулся в отель. Оставшись один в номере, Богдан ради любопытства по диагонали просмотрел выписки из статей Ребета: "... Украинский народ, будучи в Восточной Европе народом с самой древней земледельческой культурой, имеет основания стать образцом политической культуры для всего сообщества и вместо тирании, которую столетиями на Востоке насаждала российская (белая и красная) империя, показать пример современного демократического государства, где свобода и достоинство человека не пустой звук". - Следующая выписка гласила: "В 1941 году С.Бандера по непонятным причинам не принял активного участия в построении украинской самостоятельной жизни и в революционной борьбе на Украине, а послал туда из эмиграции, так сказать, только свое имя... Сам С. Бандера не пошел с походными группами на Украину, оставаясь в эмигрантском подполье в самый ответственный момент, когда решался вопрос отношения ОУН к гитлеровской политике. Он пошел на переговоры с представителями нацистской власти. Фактически добровольно отдался в руки гестапо..."

   "Да ну их к черту! - Сташинский скомкал листочки, оставленные Сергеем и бросил их в саквояж. - Пусть они между собой хоть до смерти перегрызутся. Мне-то что с того...".