Судьба ликвидатора (СИ)

   Председатель крепко пожал руку Сташинскому и посмотрел на других, находящихся в кабинете генералов.

   Никто из присутствующих не стал возражать Председателю и, тем более, его переубеждать. Прозвище "Железный Шурик" очень соответствовало характеру Шелепина, он никогда не менял принятых решений.

   - Все свободны. - Завершил общение с коллегами тот, но когда все встали с мест, добавил:

  - Георгий Аксентьевич, задержитесь на минутку, нужно еще кое-что обсудить.

   Когда руководители ведомства остались наедине, Шелепин спросил своего заместителя:

  - Как Вы думаете, удастся ему завербовать свою немку?

  - Я считаю, нет. - Почти без раздумий ответил Георгий Аксентьевич, - Пока Сташинский пропадал в Мюнхене, мы немного понаблюдали за этой парикмахершей. - На последнем слове он сделал особое ударение, акцентируя внимание на ее низком социальном статусе. - И должен Вам сказать, что настроена она прозападно. Я думаю, нам будет проще, поставить крест на Сташинском и для заброски в Западную Германию начать готовить нового сотрудника.

  - Ну, разбрасываться такими кадрами, это неслыханное расточительство. - Улыбнулся Александр Николаевич, - По опыту работы в комсомоле, я давно убедился, что не бывает таких ситуаций, которые нельзя использовать в своих целях.

  - Вы хотите сказать, что ее можно будет использовать в темную? - генерал сразу понял мысль Председателя.

  - Именно, - ответил тот. - Но это только в том случае, если Сташинскому не удастся склонить свою пассию на нашу сторону. Поэтому, тщательно продумайте все варианты развития событий и возьмите их отношения под свой непосредственный контроль. Мы должны знать о них все: их настроения, особенности взаимоотношений, характер разговоров, планы и так далее, - Он посмотрел на заместителя, который всю свою сознательную жизнь прослужил в разведке и осекся. - Короче, не мне вам рассказывать, как поступать в данной ситуации. В конце концов, из любого правила, есть исключения. - Он посмотрел на недовольное лицо Георгия Аксентьевича и добавил, - Кстати, у заместителя Дзержинского - Петерса жена была англичанкой.

  - Тогда были совсем другие времена. - Попытался возразить генерал, - Тогда не было выбора. После революции в разведке служили одни евреи и латыши.

  - А разве плохо нам иметь боевика-нелегала, женатого на немке? - улыбнувшись, привел свой контраргумент Шелепин. - По-моему чудная легенда. Можно легко осесть в любой стране и для местных спецслужб эта легенда будет выглядеть весьма убедительно.

  - Я понял Вас, Александр Николаевич, - встал с места генерал. Продолжать дальнейший спор с хозяином кабинета не имело никакого смысла. - К концу недели доложу вам свои предложения.

  - Вот и замечательно. - Согласился Председатель, и протянул заместителю на прощание руку. Затем, немного подумав, добавил. - Только вся ее проверка должна пройти в Советском Союзе. Сами понимаете, здесь дома будет проще проводить оперативно-технические мероприятия.

  - Естественно, - ответил Георгий Аксентьевич, пожимая руку Руководителю ведомства.

   Г Л А В А 20

   Только к концу декабря Сташинский вновь появился в Восточном Берлине. Учеба на курсах повышения квалификации непредвиденно затянулась. Уезжая в Москву, Богдан знал, что задержится в столице на какое-то время, но даже не предполагал, что его командировка продлится почти полтора месяца. Он искренне сожалел о том, что опять не смог предупредить Инге о своем столь длительном отсутствии, хотя в этот раз он не ждал встречи с ней с прежним вожделением. Он по-прежнему ее очень любил и в его сердце не было места для другой женщины, однако, после возвращения из СССР, он чувствовал себя перед ней последним подлецом и предателем. Задача, которую поставил перед ним Председатель КГБ по приезду в Германию, казалась невыполнимой. До этого момента, ему без труда удавалось жить двойной, а порой и тройной жизнью. Он легко вживался в образ того человека, чей паспорт на тот момент находился у него в кармане. Но сейчас ему нужно было стать перед Инге самим собой и открыть ей свою тайну. Он не мог представить себе, как она воспримет его признания в том, что на самом деле, он не Йозеф Леман, а Богдан Сташинский, а тем более, не переводчик внешне-торгового представительства, а советский разведчик.

   Тем не менее, прямо с вокзала он пересел на электричку он направился в Западный Берлин в парикмахерскую, где работала Инге.

  Постояв несколько минут возле входа, Богдан собрался с духом и вошел в помещение. Там, как всегда, стоял смешанный запах дешевого одеколона с пудрой, ставший характерных для всех подобных заведений независимо от страны пребывания. Клиентов в парикмахерской не было и Инге, с отсутствующим взглядом, равнодушно рассматривала свои ногти, медленно перемещаясь в крутящемся кресле то в одну, то в другую сторону.

   - Фройлян, у Вас можно побриться? - громко спросил Богдан, стараясь казаться веселым и беззаботным.

   Девушка медленно подняла на него глаза, а затем, резко вскочила с места и бросилась ему на встречу.