Судьба моя сгорела между строк

Как бы ни изменилась наша эстетика впоследствии, как ни значительны были бы новые завоевания и открытия поэзии Байрон никогда не затеряется в потемках прошлого. Великая поэзия никогда не бывает исчерпана полностью. Великой поэзии прошлого принадлежит будущее. Придут новые поэты и новые читатели. Мы не знаем, какие нити свяжут их и Байрона. Но они, несомненно, существуют издавна, эти живые нити: ими укреплена поэзия, созданная полтора века назад, поныне обогащающая нас и обращенная к тем временам, когда воплотятся в явь заповедные надежды человечества.

…я не дремлю;
В моих ушах, что день, поет труба,
Ей вторит сердце…

Высокое искусство перевода (О Жуковском)

Его стихов пленительная

сладость

Пройдет веков

завистливую даль,

И, внемля им, вздохнет

о славе младость.

Утешится безмолвная печаль

И резвая задумается

радость.

Александр Пушкин

В 1802 году в журнале «Вестник Европы» Жуковский опубликовал стихотворение «Сельское кладбище» — переделку элегии Томаса Грея. Так началась переводческая деятельность Жуковского.

В стихах и переводах Жуковский развивал идеи человеколюбия и добрых чувств. Труды его как переводчика колоссальны. Он перевел на русский язык «Одиссею» Гомера:

Муза, скажи мне о том
   многоопытном муже,
   который,
Странствуя долго
   со дня, нак святой
   Илион им разрушен,
Многих людей города
   посетил и обычаи
   видел…

Жуковский переводил отрывки из «Илиады», переводил Горация, с английского — «Шильонского узника» Байрона, герой которого — «мученик патриотизма» Боннивар с 1530 по 1536 год томился в Шильонском замке:

Взгляните на меня:
   я сед;
Но не от хилости
   и лет;
Не страх незапный
   в ночь одну
До срока дал мне
   седину…
Тюрьма разрушила
   меня.

Вероятно, не только сама поэма Байрона, в которой главенствуют рифмы с ударением на последнем слоге, но и перевод «Шильонского узника» Жуковского оказал мощное влияние на Лермонтова эпохи поэмы «Мцыри».

Жуковский переложил русскими стихами вторую часть поэмы «Лалла Рук» — Т. Мура, «Рустема и Зораба» из «Шахнаме», стихи и баллады Ленау, Бюргера, Шиллера — немецких авторов, англичан Саути и В. Скотта, французов Монкрифа, Арно и т. д., и т. д. Тема добра и возмездия за совершенные злодеяния играла ключевую роль при выборе Жуковским стихотворений для перевода. Вспомним, например, «Ивиковых журавлей» Шиллера — Жуковского:

И бледен, трепетен,
   смятенный
Незапной речью
   обличенный,
Исторгнут из толпы
   злодей:
Перед седалище судей
Он привлечен с своим
   клевретом;
Смущенный вид,
   склоненный взор
И тщетный плач был
   их ответом;
И смерть была им
   приговор.

Жуковский был женат на дочери немецкого художника Рейтерна. Тяжело болея, она подолгу лечилась на курортах, куда поэту приходилось ее сопровождать. Он скончался в Баден-Бадене. Прах его был перевезен в Россию и согласно завещанию поэта похоронен в родной земле, в петербургской Александро-Невской лавре. Он преданно любил свою родину. Вспомним «Певца во стане русских воинов»:

Отчизне кубок сей,
   друзья!
Страна, где мы
   впервые
Вкусили сладость
   бытия,
   Поля, холмы родные,
Родного неба
   милый свет,
   Знакомые потоки,
Златые игры
   первых лет
   И первых лет уроки,
Что вашу прелесть
   заменит?
О, родина святая,
Какое сердце
   не дрожит,
Тебя благословляя?

Как нередко случалось в русской литературе, многие стихотворные переложения Жуковского из «взрослых» перекочевали в детские библиотеки. Так случилось с его стихотворной переработкой прозаической повести Ф. де ла Мотт Фуке «Ундиной». Известно, как эту поэму с ее дядей Струем в детские годы на всю жизнь полюбила Марина Цветаева. В детстве у меня была книжка с иллюстрациями Билибина — извлечение из переложенной Жуковским «Войны мышей и лягушек». Я навсегда запомнил стихи из этого повествования. Мышь читает свою оду на мнимую поимку кота:

Жил Мурлыка;
   был Мурлыка
   кот сибирский,
Рост богатырский,
   сизая шкурка,
   усы, как у турка;
Был он бешен,
   на краже помешан,
   за то и повешен.
Радуйся,
   наше подполье!..