Судьба по книге перемен

Он материализовался из её мыслей – собственной персоной. Не отвечая, она серьёзно смотрела ему в лицо.

– Что-то случилось? – тут же спросил он. – Я могу помочь?

– Я звонила, – сказала Маня строго. – Вы не зарегистрированы в сети.

– Прошу прощения, – спохватился Лев. – Я позабыл оставить свой номер. Я сейчас вам позвоню, и вы сохраните, пожалуйста.

– Откуда у вас мой телефон?

– От вашей тётушки, конечно, – отвечал Лев совершенно спокойно. – Мне можно войти?

Маня спохватилась и пропустила его в номер.

И от неожиданности потеряла равновесие и плюхнулась на диван.

Следом за Львом в номер вошла охапка тюльпанов. Из-за огромности букета было не разобрать, кто именно его внес. Букет проплыл по комнате и был водружён на круглый столик у окна.

Маня уставилась на тюльпаны.

– Вот это да, – сказала она от души. – Я так люблю тюльпаны!

– Я знаю, – откликнулся Лев. – А ещё пионы и гвоздики.

– Это вам всё тётя наболтала?!

– Вольдемар, – провозгласил Лев, – собирайтесь на прогулку. Вы уже пообедали?

– Нет, – сказала Маня, не отрываясь от тюльпанов. – Он ещё не обедал, но это минутное дело.

– Скажите, где взять, и я его покормлю.

Маня кивнула на мини-бар, в котором среди изящных бутылочек, хрусталей и шоколада стояли прозаические собачьи консервы.

– Спасибо вам, – сказала Маня, продолжая разглядывать цветы. – Какой-то особый сорт. Я никогда не видела таких тюльпанов.

– Мы вернёмся через короткое время, – пообещал Лев. – Вольдемар, ступайте за мной.

И они ушли. Хлопнула дверь.

Маня оглянулась, сняла очки и потёрла лицо.

– Что мне делать? – жалобно спросила она сама себя. – Во что я опять влезла?!

Не думая ни секунды, Маня схватила телефон и позвонила Алексу.

– Алекс, – торопливо выговорила она, как только он ответил. – Алекс, милый, мне нужно с тобой поговорить! Прямо сейчас! Послушай меня, только не перебивай! Просто если мы сейчас не поговорим, чёрт знает что может с нами случиться, понимаешь?

– Мариночка, – сказал в трубке какой-то смутно знакомый девичий голос. – Это я, Настя! Секретарь издательства.

Маня отняла от уха аппарат и посмотрела на него. И спросила дрогнувшим голосом:

– Алекс?

– Мариночка, Александр Павлович сейчас занят и все свои звонки переключил на меня. Алё, Мариночка?

– Да, да, – откликнулась Маня. – Я слушаю.

– Александр Павлович утром заехал к Анне Иосифовне, – так звали хозяйку издательства, – и пожаловался, что ему мешают думать. Анна Иосифовна распорядилась, чтобы я переключила его звонки на себя. Я так и сделала, Мариночка. Я всех записываю, кто звонил и что передать. Что ему передать?

– Привет передавайте, – сказала Маня и нажала отбой.

Швырнула трубку на кровать и подошла к окну. Исаакий был так близко, что казалось, нужно всего лишь вытянуть руку, чтобы дотронуться. В сквере полно гуляющих.

Вот по дорожке розового гравия проплыли Лев Граф и Волька – Лев в безупречной пиджачной паре, Волька в красном ошейнике. Лев смешно держал поводок в отставленной руке, пёс бодро трусил.

Маня улыбнулась сквозь слёзы.

– Можно подумать, что в первый раз, – пробормотала она. – Алекс всегда таким был, таким и останется. Он… гений, а гениальность – это болезнь. И это я должна ему служить, а не он мне.

Ты уверена, что способна на искреннее служение без лицемерия, – спросил кто-то у неё в голове, и Маня узнала голос тёти Эмилии. – Или ты придумала для себя роль, долго и с упоением играла, а теперь немного устала?

– Я не устала, – вслух возразила Маня.

Ты нуждаешься в поддержке, и в этом нет ничего странного или неправильного. Он не может тебя поддержать, и это его выбор.

– Выбор, выбор, – передразнила тётку Маня. – Ты всё время толкуешь про этот самый выбор судьбы! А я не желаю ничего выбирать! Я уже давно выбрала Алекса!

Иногда достаточно только попросить, и помощь придёт. Возможно, не с той стороны, откуда ты ожидаешь, но придёт.

Тут Маня сообразила, что разговаривает с покойной тётей, стоя у окна с видом на Исаакиевский собор, и вспомнила, как утром решила, будто у неё болезнь мозга!

Может, у неё на самом деле не в порядке с головой и болезнь прогрессирует?!

Вернулись Лев с Волькой. Пес сразу же полез целоваться, а Лев осведомился, как продвигается расследование и есть ли успехи.

– Не скажу, – мрачно ответила Маня, стараясь не смотреть на него.

Ей казалось, что как только она на него взглянет, он обо всём догадается.

О том, что нравится ей, что она о нём думала, что ей страшно.

Как же ей страшно!

– Заказать ужин в номер?

– Нет, спасибо.

– Попросить чаю?

– Я уже попросила.

– Не нужно ли каких-нибудь лекарств?

Тут Маня спохватилась.

– Я звонила вам как раз, чтобы поблагодарить, – выговорила она с нажимом, чтобы он не подумал, будто она звонила… просто так. – Трость потрясающая! И с ней можно ходить. В смысле, без неё ходить у меня не получалось! И я даже решила в дополнение к ней купить шляпу. Такая трость, на мой взгляд, требует шляпы.

Лев улыбнулся.

– Всегда рад. Вы чем-то огорчены, Маня?

– Мне нужно подумать, – призналась она честно. – И прийти к какому-то выводу, а я не могу.

– Может быть, для выводов вам пока не хватает данных?

Тут улыбнулась Маня.