Судьба Шута

Однако официального объявления сделано не было. Еще не поздно наложить запрет. Боюсь, что все наши планы будут нарушены, если мы разрешим девушке остаться. Прежде всего это означает, что она прибудет – если вообще сдержит свое обещание – в период зимних штормов, а не во время осенних свадеб, которые проводятся одновременно с Праздником Урожая. Принц вернется ко двору без невесты, и ему будет нечем оправдать расходы на долгое путешествие. Если вы – как мы и планировали – намерены заставить герцогов объявить Дьютифула наследным принцем, момент будет не самый подходящий.

Сказки об освобожденном драконе и его голове у материнского очага ничего не значат для дворян, которые отродясь не видели даже чешуи дракона, не говоря уж о невесте, которую удалось завоевать благодаря этим подвигам. И я боюсь, что чем дольше нарческа будет оставаться в своем материнском доме, тем труднее ей будет покинуть Внешние острова. Их нежелание расставаться с ней растет с каждым часом. Они горюют о ней так, словно она отправляется на смерть и навсегда покидает их.

Когда я передал эти мысли Чейда королеве, она ответила:

– Возможно, разумно дать ей время на прощание с близкими. Пожалуйста, передай мои заверения, что мы всегда рады гостям, а Эллиана сможет время от времени навещать родной дом. Ты уже пригласил кого-нибудь из членов ее клана? Человека, который не только бы выступил в качестве свидетеля на свадьбе, но остался бы у нас, чтобы Эллиана не чувствовала себя одинокой?

Передавая ее слова Чейду, я вдруг вспомнил, как трудно было самой Кетриккен, когда она приехала к нам из Горного Королевства одна, даже без служанки. Вспомнила ли она сейчас свои первые грустные дни при чужом дворе, где никто не говорил на ее родном языке и не признавал ее обычаев?

Это одна из наших трудностей. Насколько я понимаю, связь женщины с родной землей считается священной. Женщины, которым предназначено править, крайне редко покидают свой родной остров. Они живут на нем и умирают. И все, что связано с женщиной – например, ее дети, —должно оставаться на острове. Вот почему ни одна из женщин, имеющих власть, не может отправиться с Эллианой в Баккип. Ее будут сопровождать Пиоттр и два кузена. Приедет с ней и Аркон Бладблейд, а также немалое количество вождей кланов, чтобы подтвердить торговые соглашения, подписанные с нами. Однако с ней не будет ни служанок, ни других женщин.

– Понимаю, – задумчиво проговорила Кетриккен.

Мы сидели вдвоем в ее гостиной. Она налила нам вина, но бокалы так и остались стоять на низеньком столике. Со времени моего последнего визита комната изменилась. Как всегда, Кетриккен предпочитала простоту. В фаянсовой вазе стоял одинокий цветок, вокруг мягко сияли свечи. От свечей исходил густой успокаивающий аромат, но Кетриккен была напряжена, как кошка, вышедшая на охоту. Она заметила, что я смотрю на ее судорожно сжатые пальцы, и попыталась успокоиться.

– А Чейд слышит все, что говорю я? – тихо спросила она.

– Нет. Он не присутствует здесь, со мной, как это умел делать Верити. Это требует напряжения всех сил. Да я ему и не предлагал. Он слышит только то, что вы просите ему передать.

Ее плечи слегка опустились, и она немного расслабилась.