Судьба-шутница (СИ)

— Что-то я не вижу ни одного подтверждения, кроме твоих громких слов. — язвительно ответили разъяренному оборотню. Влад хотел уже было встать с неясными целями, но я уже сама вцепилась в его руку, практически повиснув на ней, удерживая того на месте. Не хватало, чтобы он еще глупостей на эмоциях наделал. — Но суть даже не в этом. — как ни в чем не бывало, продолжил Князь, устало вздохнул и закинул ноги на стол. — Для тебя она Пара, Хималион еще слишком юн и влюбчив. Ника — девушка крайне необычная, а ее происхождение для оборотня даже экзотично, мой дорогой братик не мог пройти мимо. Но тут оказывается, что она успела покорить не только сердца оборотней. — он помедлил, усиливая напряжение момента. — Наша роковая красотка успела сильно заинтересовать еще и человеческую аристократию в лице де Сайтоса. Да так, что он предложил мне сделку, от которой я просто не могу отказаться. — склонил он голову внимательно меня рассматривая, будто пытался здесь и сейчас понять, что же во мне такого. Признаться, я и сама не знала, так что, пусть ищет. Быть может, найдет и поделится наблюдениями.

— К чему ты клонишь? — насторожился Влад. — Что он сказал?

— О, это самое интересное! — поднял вверх палец Князь. — Этот влюбленный дворянин предложил обмен. Он сдает мне Луи, в замен требует нашу девушку. — беспечно пожал он плечами, но глаз с меня не спускал, проверяя мою реакцию.

А реакция была. Услышав это, я вся одеревенела, просто отключившись от реальности. Сначала был шок и удивление, затем их сменила паника, но на ее место пришли обреченность и апатия. Уверена, весь спектр моих эмоций четко отразился на моем лице, Князю на радость. Я вдруг четко поняла, какой выбор сделает Князь. Тут и думать нечего! Какая-то девчонка без рода и племени, и беглый монарх, который поднимает бунты и портит оборотням жизнь своим существованием. Ответ очевиден и ясен, даже я это понимаю. И в данный момент политика стоит на первом месте. Сомневаюсь, что Князя остановит мой статус Пары Эдлера. К тому же никому неизвестная и не прошедшая привязку. Он прав, я Пара только на словах, на деле же, разменная монета в большой политике. И я не виню Кая. Поступи он по другому, это было бы глупо с его стороны.

Словно через вату до меня донесся спокойный, немного ироничный голос Влада.

— И ты ему поверил? С чего мы должны ему доверять? Откуда у него такая возможность? И самое главное — почему мы просто не заставим его сдать нам этого королька, если это в его силах? Мы в своем праве! Он присягнул нам на верность, дал магическую клятву. Что мешает тебе просто приказать этому жалкому человечишке, преподнести нам голову Луи на блюде, при этом, ничего не давая взамен? — по виду, никогда не скажешь, что Эдлера сейчас переполняют негативные эмоции. А вот моя рука, что сейчас пребывала, словно в тисках, уже прощалась со своей прежней работоспособностью. А если он и дальше будет так ее сжимать, то, возможно, и с хозяйкой.

Я не выдержала и все же пискнула от боли. Руку мою сразу же разжали, но не отпустили. Вместо этого посмотрели виновато и будто в извинения, нежно погладили по пострадавшей ладошке.

— Тут все не так просто. — словно нехотя признался Князь. — У де Сайтоса клятва верности не только передо мной, но и перед Луи. Но в отличии от моей, где он клянется не предавать меня как правителя, того он клялся не придавать как друга в угоду политике.

— Что это значит?

Я разделяла недоумение Влада в данный момент и, как и он, посмотрела на Кая, в надежде, что мне сейчас все «разжуют».

— Это значит, что этот хитрый гаденыш, смог против правил дать неполную клятву вассала, как те приспешники Луи, что были вынуждены бежать со своим монархом. Толи Луи такой тупой, толи Гаденыш слишком умный. — кажется, у де Сайтоса появилось новое прозвище. Ему идет. — Суть в том, что та клятва позволила де Сайтосу переметнуться на сторону врага, бросив своего монарха, зато не позволяет просто сдать мне его. Я проверил, все так и есть.

— нервно дернул он щекой, впервые давая понять, что ситуация его раздражает. Видимо, он не любит, когда что-то или кто-то действует против его представлений о жизни.

— Тогда как он все-таки хочет это сделать?

— Тут загвоздка в формулировке. Гаденыш не может предать его в угоду политике. А вот в угоду себе — пожалуйста. — пояснили нам и с какой-то веселой задумчивостью и даже одобрением протянул. — Хитер, подлец. Ой, хитер. Жаль только, что Гаденыш. Мы могли бы подружиться.