Судьба смеется дважды

– Что ж, по крайней мере, мы можем мило обсудить будничные дни, – заключила она, и мы обе рассмеялись. Это первый раз за всё время, наконец, когда я рассмеялась по-настоящему, выпустила на свободу свою душу, вздохнула полной грудью, как будто сумела очистить свой разум спасительным смехом.

– Давай, рассказывай, что тревожит, – предложила она. Я решила поделиться с ней своими снами, но, конечно, не их содержанием.

– Кошмары мучают, на протяжении полугода точно. И некоторые настолько противны и как будто реальны, порой просыпаюсь от них и не понимаю, где я нахожусь, там или в действительности. – Я описала свои чувства от снов, так, как ощущаю себя после них.

Внимательно выслушав меня, она даёт объяснения, что некоторые трансформируются от переживших потрясений, другие же наоборот пытаются всплыть и заместить положительные эмоции, но выливаются в причудливые формы, случается и такое, когда кошмарные сны могут быть вызваны сильнейшими галлюциногенными препаратами. Последнее я отсеяла сразу, и сказала, что никаких лекарств не принимаю. Тогда Зоя Степановна предложила отталкиваться от предыдущих. Я согласно кивнула и приняла для себя решение, что не стану придавать им огромного значения. Ведь это лишь сны, у кого из нас их не бывает.

– Проекцию, конечно же, никто не отменял, – заметила она, после недолгого раздумья, – и всё-таки, старайся переносить свои проблемы более-менее снисходительно. Анна, ты молодая женщина, у которой ещё всё впереди, а если ты так принимаешь на себя всё случившееся с тобой, так поседеть можно, – почти ругает меня, будто мама отчитывает свою дочь. И я нехотя возвращаю свои мысли к маме, как мне не хватает с ней общения, наши редкие встречи бывают быстротечными, потому, что Давид Александрович ясно дал понять всем: его семья расширяться не собирается, и уж тем более не с моим отцом в качестве сватов. Затем происходит все как в замедленной съёмке, витрины кафе вдребезги разбиваются от пуль, люди начинают паниковать и кричать: кто-то встаёт и пытается убежать, а кто-то уже замертво лежит на полу. Рикошет продолжается, я мгновенно падаю на пол, на против меня находится Зоя Степановна – она практически лежит на полу и не шевелится. Судорожно шарю в своей сумке, ищу телефон. Только начинаю набирать сообщение Роману и Самиру, как чувствую, что меня пронзило что-то острое, словно жало пчелы. Смотрю вниз на живот и вижу, как блузка пропитывается кровью, пытаюсь зажать рану одной рукой, а другой печатаю СМС: «помогите, нас обстреливают», еле успеваю отправить сообщение, как в меня попадает ещё одна пуля – в руку, чуть выше локтя. Кричу от невыносимой боли, и совсем падаю на пол. В глазах мутнеет, во рту появляется привкус жёлчи, пытаюсь смахнуть с себя надвигающееся бессознательное состояние. Трясу головой, что есть силы. Начинаю крутить ею в поисках своей собеседницы, и всё, что я вижу своим мутным сознанием это распростертое тело Зои Степановны с огромным красным пятном в груди. Её помутившиеся глаза уставлены на меня, и из одного из них стекает последняя слеза. Я не могу смотреть на всё это, отворачиваюсь и реву, кажется, что происходит не со мной. Боже мой пусть это всё будет очередным кошмаром, но боль в животе и руке говорят об обратном. Наконец, она стихает, я не слышу больше шума летающих пуль, люди вокруг замолчали. Затем я проваливаюсь в бездну.

Глава 5

Полугодом ранее.

Случается так, что в жизни настает паршивый момент, от которого трудно отделаться просто так. Смотрю на девку, вроде бы симпатичная, достаточно образованная, но надо же было стать такой стервой. Она так ловко орудует на мне, объезжает, выкручивается и выгибается, стонет своим фальшивым оргазмом, будто бы я не могу отличить, что настоящее, а что мне пытаются повесить на уши. Не дождавшись ее мнимой кульминации, сбрасываю её с себя, затем встаю и беру стакан с виски, закуриваю сигару. Она прикусила свою пухлую губку, словно пытается снова меня соблазнить, но я лишь выпускаю в её сторону облако табачного дыма. Она тем временем, не стесняясь своего нагого тела, заливается змеиным смехом, отчего-то ей стало слишком весело и раздвигает ноги шире, показывая свою киску. Понимаю, что сильно заигрался с этой дрянной девкой, пора вносить изменения. Её приглашения к сексу уже не будоражат, как раньше. Я достаточно повидал в своей жизни, чтобы так просто опуститься перед этой шлюхой на колени. Однажды уже совершил такую оплошность. Теперь, не дождётся.

– Не нужно сопротивляться, котик, – почти мурлычет мне. От её писклявого тона голоса становится противно. Окунаю недокуренную сигару в стакан с алкоголем, затем подхожу ближе к девчонке. В ее глазах прочёл, будто она выиграла со мной битву и теперь празднует победу, но боюсь её огорчить, в моей битве всегда победитель я.

– Наш договор по-прежнему в силе, – напоминаю ей о нашей сделке. – Не волнуйся, твои миллионы никто не тронет.