Читаем Судьба, свобода, воля, рок полностью

Не следует ходить туда, где беспорядок и жить там, где смута. «Если страна следует Пути, стыдно быть бедным и не в чести. Если страна не следует Пути, стыдно быть богатым и знатным» («Луньюй», ХХ,3).

Успех любого деяния зависит от умения уравновешивать темные и светлые состояния души. Всякий, кто удачно выберет время, преуспеет. Всякий, кто его упустит, пропадет. На пути восхождения к добру и гармонии необходима золотая середина. «Не только свобода воли и рок, но Бог и дьявол, красота и безобразие, смелость и трусость, разум и вера – отношение этого должны уравновешиваться, как чаши весов. Древние называли это золотой серединой», – так объясняет современный японский писатель Акутагава Рюноскэ закон подвижного равновесия, главного в японской культуре и поведении. Ведь разумный человек соизмеряет свои слова и поступки с обстоятельствами, а успех любого деяния зависит от умения уравновешивать светлые и темные состояния души.

В буддизме большое значение придается идее кармы и личной ответственности за свои поступки. В судьбе – карме отсутствует элемент случайности. Это абсолютная справедливость. Поступки прошлой жизни слагают элементы новой жизни. Каждый поступок человека имеет положительную или отрицательную оценку, соответственно которой человек будет награжден или наказан в этой или в следующей жизни.

Древние часто сравнивали судьбу с игрой богов: «Боги нами играют, как люди мячом» (Плавт), «Людскими делами играет власть богов» (Гораций). Согласно латинскому изречению, «Звезды управляют человеком, а звездами управляет бог». «Человек несет свою судьбу, привязанной к шее» (Коран). Судьбу часто сравнивают с камнем на шее.

Судьба – у греков, карма – буддистов, тао – у китайцев, разум – у стоиков: какое современное понимание механизма действия судьбы присуще нам в 21 веке? В отличие от древнего представления о судьбе, как необходимости железного божественного закона, любое событие во внешнем мире в современной математической теории катастроф может быть описано как «элементарная катастрофа», то есть как результат некоторого конфликта режимов в пространстве-времени.

Сама катастрофа – скачкообразное, взрывоподобное изменение – возникает в виде внезапного ответа системы на постепенное изменение внешних условий. Математическое описание мира, основанного на «тонкой игре непрерывного и дискретного», пытается исследовать функции на минимум и максимум. Теория катастроф, как и теория бифуркации, трактующая всевозможные метаморфозы объектов при изменении параметров, способствуют уточнению формулировок при исследовании системы «человек-судьба». Впрочем, создатель теории катастроф Том признается: «В философском и метафизическом плане теория катастроф не может принести ответа на великие проблемы, волнующие человека. Но она поощряет диалектическое, гераклитовское видение Вселенной, видение мира как театра непрерывной борьбы между „логосами“, между архетипами. Теория катастроф приводит нас к глубоко политеистическому взгляду: во всем надо различать руку Богов. … Те самые причины, которые нам позволяют располагать нашими возможностями в одних случаях, обрекают нас на бессилие в других». Мистика теории катастроф сродни мистике отношений человека и судьбы.

Золотое правило судьбы

«Отвергнись от себя и возьми крест свой» (Марк, 8:34). У каждого – свой крест, свои испытания судьбы, свои черные и белые полосы судьбы.

Не следует зарекаться, это создает некоторые препятствия в жизненном пути. Сегодня – одно, завтра может быть все совсем иначе. В соответствии с законом равновесия времени после белой полосы идет черная, после черной – белая.

Никогда не говори: «Нет!», это создает дополнительные испытания в судьбе личности. Апостол Петр утверждал, что не предаст любимого учителя, но трижды отрекся от Христа.

Вспомни прошлый путь, чтобы идти без ошибок по настоящему пути.

Смена пола при реинкарнации сопровождается серьезными психологическими проблемами: человеку крайне сложно найти свою половинку среди противоположного пола. Он пытается создать семью с представителями своего пола, так как внутренне еще пребывает в пространстве устремлений своего бывшего пола.

Судьба – не жестко предопределенная, ограниченная со всех сторон узкая линия жизни, а широкая дорога с множеством поворотов, перекрестков с закоулками, и именно человек определяет, с кем и на каком повороте свернуть в ту или иную сторону. Конечно, многие элементы судьбы предопределены, но никто и ничто не вправе навязывать человеку ту или иную линию поведения, тот или иной выбор в своей жизни.

На конкретных примерах будут рассмотрены многие спорные вопросы, в том числе вопрос соотношения свободы воли личности и элементов предопределения, заданности, фатума и рока судьбы.

Рок и судьба

«Нельзя ничего изменить в своей судьбе»

Эзоп
Перейти на страницу:

Похожие книги

Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза