Судьба выбора

Некоторые книги только запутали меня, некоторые что-то начинают прояснять. Никогда раньше не думала, что психология — это нужная вещь. Раньше я считала, что это белиберда, которая пудрит мозги. И вот вчера я первый раз была у психолога. Сама от себя не ожидала, но почти со второй минуты сеанса я начала реветь. Мы говорили про маму. Вспоминали детство. Вообще, я пришла по поводу моих отношений с парнем, но мы начали с моей мамы, не знаю правильно это или нет. Но психолог сказала, что все наши взрослые отношения копируют наши отношения с родителями. Что все взаимосвязано. После сеанса почувствовала себя другим человеком. Как будто я носила рюкзак ненужных вещей за спиной и теперь его кто-то снял. В прямом смысле мне стало легко: мышцы на плечах расслабились, я почувствовала настоящую легкость. Я поражена эффектом только от одного сеанса. Я сама хочу теперь изучать психологию, чтобы разобраться в этом удивительном действии слов. Это и правильно: почему люди ходят к врачу, если у них что-нибудь болит в теле? Но когда болит душа, никто не беспокоится об этом. Это психолог посоветовала мне вести дневник наблюдений.

Внизу приписка: «Нет ничего страшнее сбывшейся мечты».

Ну дела, я и психология? Я огляделась вокруг, на столе, правда, лежали книги, судя по названиям, по психологии «Пять языков любви». «Женщины, которые любят слишком сильно». Значит, я увлеклась психологией. Теперь я знаю, что с Кириллом у нас не все хорошо, и я хочу исправить это с помощью дневника наблюдений и совершенно постороннего человека. Глупость какая-то. И все-таки я как-то к этому пришла. В этой жизни или на этой странице — не знаю, как лучше это назвать.

Когда мама пришла с работы, она все так же светилась от счастья, приготовила мои любимые блюда, картофельную запеканку и греческий салат, и все это без замечаний вроде «взрослая, сама могла приготовить». Как все-таки может измениться человек за год! От любви.

— Мам, а бабушка когда вернётся?

Мама немного погрустнела от моего вопроса, но ответила:

— Сама не знаю, что с ней делать, уехала в деревню, город, видите ли, надоел, а разве там лучше одной?

— Насовсем? В деревню? Почему?

— Не начинай, Полина, только настроение испортишь, — мама отложила ложку и протерла рукой лоб. Потом продолжила:

— Умирать собралась, а о нас не думает.

Я так и застыла.

— Как это умирать?

— Вот так. Кажется ей, что скоро умрет, а к врачам идти не хочет. Ох, Полина, не дай бог, я такая же буду. Просто отвези меня в дом престарелых, я не обижусь, это лучше, чем портить жизнь близким.

— Мам, ты чего, ты, наоборот, вон какая молодая стала, — искренне сказала я.

Мама в очередной раз улыбнулась. А я подумала: как ей все-таки идёт улыбка.

Потом я начала собираться на свидание и спрашивала у мамы, какое платье на мне смотрится лучше. Честно говоря, мне было все равно, какое надеть. Просто с такой весёлой мамой хотелось разговаривать и хотелось проводить время. Оказывается, она не только цифры.

Надо же, учитель литературы и математики, как огонь и вода, а какой эффект, хотелось бы мне посмотреть на этого Михаила.

Ровно в шесть Кирилл позвонил в дверь, и мы поехали в кафе.

В кафе я все думала о психологе, а Кирилл разговаривал о магазине, о знакомых, о десерте, о себе. И если бы не праздничное романтическое оформление в кафе, я вообще забыла бы, какой сегодня день и что мы здесь делаем. А может, так и должно быть: чем дольше встречаешься, тем меньше замечаешь всякие праздники? Наверное, это так, только вот для меня это всего лишь второе свидание с Кириллом.

Запах книги, и я вижу вчерашний день. Я держу телефон и кричу на него, прямо на паре, при всех одногруппниках (вот почему все так пялились на меня сегодня?)

— Почему ты переписываешься с Кирой, о чем ты с ней разговариваешь?