Судьбы

А дальше они говорили, изливали друг другу все свои мысли и переживания, говорили и говорили. Будто и не расставались никогда, и не было разлуки, и не было такого долгого молчания. Не было недопонимания, ни противостояния. Оставалась только искренняя привязанность и любовь, как между сестрами, как между самыми близкими людьми, связанными кровными узами. Вера вспомнила слова Алексея, что сколько бы времени ни прошло, и что бы в их с Олей жизнях ни происходило, они навсегда останутся подругами, потому что что-то их связывает разрушить не может ни жизнь, ни время…

====== Следователь ======

Восемь месяцев интернатуры в дерматологии пролетели как один день. Только появилось понимание, только вроде прозрела и сдала экзамен по кожным болезням, только почувствовала силы и оценила возможности, как ее перевели в отдел ИППП (инфекций передающихся половым путем). Или по-другому — в вен.отдел.

А за неделю до перевода произошла история. Вере дали курировать палату инвалидов и участников Отечественной войны. Палата маленькая, двухместная, и лежали там на этот раз вовсе не участники войны. И хоть к ветеранам эти пациенты никакого отношения не имели, но люди были пожилые, уважаемые, занимающие достаточно весомое положение в обществе. Один — какое-то руководящее положение в профсоюзах, а другой был главным редактором партийной газеты. Оба оказались жутко тщеславными, подлыми и вообще мерзкими мужичонками. Но пациентов не выбирают. Болеют , значит надо лечить. Проблема же их лечащего врача состояла в том, что лечить их приходилось долго, а следовательно, терпеть их капризы, и недовольство, и брюзжание, и лекции о политике, короче, все составляющие больного человека. Ну, не выздоравливают быстро дерматологические больные…

Вот и этот день у Веры не задался прямо с утра. Кофе кончился. Пришлось довольствоваться чаем. Чай — это вовсе не то… Голова болела. Но делать нечего, после работы надо сходить на рынок и купить кофе. Еще одно утро без кофе ее голова не выдержит.

Вот с мыслями о бодрящем напитке она входила в родное отделение дерматологии.

— Вера Юрьевна?

— Доброе утро, я Вас слушаю.

Перед ней был мент. Самый настоящий, он даже ей удостоверение предъявил, затем выгнал всех из ординаторской и остался с ней один на один.

— Вера Юрьевна, подпишите протокол осмотра места происшествия.

— Я не стану ничего подписывать. Что случилось? — она забеспокоилась совершенно искренне. — Объясните, пожалуйста.

— Значит, не подпишите?

— Нет, и повторю свой вопрос.

— С огнем играете, милая девушка. Лучше подпишите, и делу конец.

— Я не стану ничего подписывать, пока не прочту и не узнаю, что к чему.

— Дело Ваше. Говорить будете со следователем.

Он ушел.

На планерке главврач орал, что какие-то … вызвали милицию в отделение. Что ни дежурной медсестры, ни дежурного врача не было. Что больные выражают недовольство, что их подняли среди ночи и допрашивали, и, наконец, он нашел крайнюю во всем этом ночном безобразии… Это была Вера, потому что палата инвалидов ее, и именно ее пациенты затеяли весь этот сыр-бор. Затем ей все сказала заведующая дерматологией, намекнув, что подобный инцидент может поставить огромный крест на ее так удачно начавшейся карьере.

В палату инвалидов Вера входила, пылая праведным гневом. Но увиденное вызвало лишь улыбку. Лица обоих ее пациентов были покрыты множественными царапинами и синяками. Лежали они, отвернувшись друг от друга, явно не разговаривали и дулись.

При появлении Веры они наперебой начали рассказывать о ночной драке и о том, кто был зачинщиком , потом снова о политике, и драка чуть не возобновилась. К обеду их перевели в разные палаты. Достучаться до сознания каждого из драчунов Вера не смогла, а после обеда ее вызвала заведующая дерматологии и сообщила, что в пять часов она должна быть у следователя. Адрес прилагался.

Вот так и закончилась покупка кофе на рынке.

Она пришла в участок. Ждать пришлось около получаса. Затем ее пригласили в кабинет. Следователь встретил ее с улыбкой и нескрываемым удивлением.

— Не ожидал, что Вы такая, Вера Юрьевна. Паспорт можно?

Она достала из сумочки паспорт. Он внимательно пролистал все страницы.

— Значит, Вам двадцать три?

— Да, диплом я с собой не взяла, но уверяю Вас, что он имеется.

— Да я понял.

— Кстати, меня зовут Максим Владимирович. Присаживайтесь. Разговор будет долгим.

— О чем? О том, что двое больных подрались ночью в палате? И им обоим за семьдесят?

— Да нет, Вера Юрьевна, Ваши больные подрались не в палате, а в частном доме, расположенном рядом с институтом. Вот протокол осмотра места происшествия. Но кроме того, Вы являетесь единственным свидетелем.

— Я?

— Вы. Где Вы были сегодня в три?

— Дома.

— Кто это может подтвердить?

— Никто, я живу одна.

— Муж, любовник?

— Нет в наличии.

— У такой интересной женщины?!

— Может, я стерва?

— Не похоже. Почему Вы отказались подписывать протокол?

— Потому что я ничего не делаю по принуждению, и потом, я его не читала.

— Вы меня удивляете.