Судьбы

Сын тем временем подрос и пошел в школу. Он оказался довольно шустрым парнем, совсем не таким, каким был в детстве Миша, к которому никогда не было претензий по поведению. Мишу начали иногда вызывать в школу, так как Витя не только иногда хулиганил, но и занятия стал прогуливать. Теперь соседи частенько видели бегущего в школу, уже после начала занятий, Витю, и едущего за ним на велосипеде, с хворостиной в руках, отца. После перехода в девятый класс Витя исправился, закончил школу почти без троек и поступил в техникум лесного хозяйства. Оказалось, что и руки у него нормально выросли, в десятом классе вырезал из дерева такой макет автомата Калашникова, что он был как настоящий. У Миши появился повод для гордости за сына, и дед еще успел порадоваться за внука. Дед вскоре умер, пережив свою жену лет на двадцать, а ведь в детстве мне казалось, что мать Миши намного здоровее его отца. Внешность человека очень обманчива, по ней нельзя судить о его здоровье.

В очередной мой приезд домой узнал, что Мишу вызывали на товарищеский суд. Заявление в суд подал один из старых трактористов, за то, что Миша его избил. В это как-то не верилось. Чтобы сверх спокойный Миша кого-то избил? Да этого быть не могло. Но Валя подтвердила, что могло, хотя и не совсем избил. Оказывается, этот тракторист что-то от Миши хотел, чего-то от него требовал, хватая Мишу за грудки. Миша его от себя оттолкнул, тот еще больше разозлился, и сказал что-то плохое о покойных Мишиных родителях. Миша развернулся и врезал ему кулаком в челюсть, да так, что даже руке стало больно. А Миша уже был не тот худенький подросток, что прежде, в нем уже было за сто килограммов веса. На суде Миша сидел спокойно, вяло отвечая на вопросы, а пострадавший тракторист все время петушился и опять наскакивал на Мишу, стараясь его ударить, видимо надеясь, что при свидетелях Миша ему не ответит. Миша от него только отмахивался. Когда Мишу попросили изложить свою версию произошедшего, он сказал: «Ну он тогда на меня все время наскакивал, вот как сейчас, я его дважды и оттолкнул, второй раз он упал. Все.» В итоге суд пострадавшему не поверил и встал на сторону Миши, претензии были признаны необоснованными.

А Миша поднакопил денег, и купил себе автомашину, подержанный «Москвич». Добросовестно отучился на курсах водителей и сдал на водительские права, хотя у него был какой-то родственник в Нежинском ГАИ, который предлагал ему, как опытному трактористу, так права выписать. Теперь и мне было облегчение, не нужно было на пять часов раньше выезжать последним рейсовым автобусом на Нежин, при отъезде из отпуска, Миша, несмотря на позднюю ночь, привозил меня на вокзал прямо к поезду. Во время одной из таких поездок Миша и задержал преступника. Посадив меня в поезд, он возвращался к своей машине, когда на стоянке, рядом с его машиной припарковалась еще одна. Хозяин этой машины закрыл ее, и зашел в вокзал. Пока Миша шел к своей машине, к вновь припаркованной машине подошел другой человек, открыл ее, и сел за руль. Миша понял, что это угон. Он подбежал к этой машине, заломил угонщику руку за спину, и стал кричать людям, чтобы позвали милицию, машину угоняют. Минут десять удерживал угонщика до прихода милиции.

– А ты не боялся, что он может быть не один, – спрашивал я его потом.

– Да я как-то об этом не подумал, – сказал он. – Просто мужика стало жалко. Сейчас выйдет, а машины нет. А может он всю жизнь трудился, чтобы купить эту машину.

Витя закончил техникум и приехал в местное лесничество лесником. По этому поводу Миша купил ему мотоцикл, и предложил достать через родственника права, но Витя на такие права не согласился.

–Мне не нужны такие права, – сказал он.

– Почему? – удивился отец.

– Потому, что потом ты не будешь давать мне ездить на этом мотоцикле, – обосновал он свой отказ, – и будешь говорить, что у меня права купленные.

В этом он конечно же был прав, с законными правами легче разговаривать и с отцом, и с гаишниками. Как-то, когда я был в гостях у Миши, к нам присоединился Коля Потапенко, который к этому времени уже не был трактористом, а работал вместе с Витей лесником. Он и начал учить Витю, как нужно правильно вести себя на работе.

– Ты не торопись выполнять указания начальников, – учил он. – Сказали тебе, как вот недавно, что-то там начертить.

– Сетевые графики, – подсказал Витя.

– Вот дали тебе сетевые графики начертить, – продолжал Николай, – а ты им и скажи, что тебе нужно сначала с дядей Николаем посоветоваться, все будут видеть, как ты уважительно к старшим относишься.

–Коля, а ты про сетевые графики, вообще, что-нибудь слышал? – встрял я в разговор. – Что ты можешь ему в этом вопросе посоветовать? Или просто хочешь за счет Вити свой авторитет приподнять в глазах начальства? Это наверно про тебя говорят: «Хоч и дурный, так хитрый».

Коля на меня обиделся и лже-наставничество прекратилось. На трезвую голову я бы как ни будь помягче сказал, но поскольку мы уже изрядно выпили, то сказал так, как думал.