Судьбы

О судьбе других школьных товарищей, с которыми я учился в восьмилетней школе, я знаю очень мало. Вкратце попробую рассказать то, что мне известно. На момент написания этого рассказа в живых, кроме меня, их оставалось только пять человек, остальные умерли, не дожив до пенсии. С некоторыми из них я ни разу не виделся после окончания восьмилетней школы. Ни разу не виделся я и с Володей Доценко, самым сильным мальчиком в нашем классе. От одноклассниц слышал, что он умер очень рано из-за проблем с сердцем. С Колей Вороченко я тоже ни разу не виделся. В школе это был наш лучший вратарь, он брал практически все мячи. Обладая очень гибкой и пластичной фигурой он бесстрашно бросался на летящий мяч, напоминая в этом броске кошку. В восьмом классе мы впервые встречали Новый год всем классом, естественно для этого купили и вина. Оказалось, что до этого вино Коля никогда не пил, и на встрече немного не рассчитал свои силы. На следующий день ему было очень плохо, он даже смотреть не мог ни на еду, ни на выпивку, с трудом спасли его традиционным в таких случаях лекарством – рассолом. Больше тридцати лет о Коле я ничего не слышал, до того времени, когда мои одноклассники не собрались на первый вечер встречи. Судя по фотографии с этой встречи, там собралось всего человек восемь, из них двое ребят, Коля Вороченко, и Алексей Олексиенко. Вот после этого мне и сказали, что Коле на вечере опять было плохо, и, что он алкоголик. Для меня такое сообщение было полной неожиданностью. Потом дела у Коли пошли еще хуже, ему отняли ногу, вроде бы из-за сахарного диабета. Говорили, что после этого Коля сидел на скамейке возле своего дома и уже никуда далеко не ходил. Лет через пять после этого он умер.

С тремя одноклассниками я встретился в первый свой приезд на зимние каникулы, после моего поступления в военное училище. Я шел в центр села, когда возле магазина, расположенного возле церкви, увидел Володю Шкурко, Колю Колесника и Толю Зоценко, по кличке Мега, которые о чем-то беседовали. Чтобы не торчать на морозе, я предложил сходить в центр села в закусочную, и там за кружкой пива спокойно побеседовать. Но оказалось, что у Володи и Коли совсем нет денег. Никаких проблем я в этом не видел.

– Толя, – предложил я, – а давай мы с тобой угостим ребят пивом.

– Это в честь чего я должен их пивом угощать? – возмутился Толя, который как был в школе кулаком, так видимо им и остался.

– Ладно, тогда я сам их угощу, – попытался я сгладить возникшую неловкость.

И мы пошли в закусочную. Жадность Толи меня поразила. В отличие от меня, получающего денежное довольствие в размере шести рублей и восемьдесяти копеек в месяц, он уже работал, и получал приличные деньги, несравнимые с моими деньгами. Но он принадлежал к тем людям, которые за копейку готовы удавиться.

В закусочной я взял для троих по две кружки пива, а Толя оплачивал свой заказ сам. Володя с Колей работали в колхозе и жаловались, что денег там не платят, только заработанные трудодни записывают, рассчитались в конце года в основном зерном, денег было совсем мало, и они очень быстро кончились. Жаль конечно было ребят, но помочь им деньгами я точно не мог. Колю и Толю после этого я больше не видел, а с Володей мы встретились случайно еще один раз, в автобусе на Нежин. Володя похвастался своими успехами, он теперь работал в колхозе дояром, и очень удивился, что я про это не слышал. Оказывается, он участвовал в соревновании дояров и занял первое место по району, об этом все газеты писали, теперь он уважаемый человек и очень хорошо зарабатывает. Это меня удивило, в школе Володя был самым слабым учеником в классе, да и руки у него, на мой взгляд, немножко не оттуда росли, поскольку даже в волейбол не мог играть, мяч у него всегда летел совершенно не в ту сторону, в которую он должен был лететь. Сейчас у него плохо было только то, что умерла жена, и вот теперь он ехал в соседнее село, чтобы посвататься к такой же одинокой, как и он женщине. Я пожелал ему успехов в женитьбе. О дальнейшей судьбе Володи и Толи я больше ничего не знаю, а вот Коля, оказывается, умер, но причины его смерти я тоже не знаю. Колю мне тоже жаль, он был хорошим парнем. Это к его отцу я несколько раз приходил в школьные годы, чтобы посмотреть, как тот рисует, а посмотреть там было на что. Лучше его отца в Вертиевке никто не рисовал.