Судьбы

За несколько минут Клод доплыл до безжизненного тела Ганса Мюллера, которого также звали Генри Д'Арвилль. По лицу Ганса стекала вода, и, когда Клод взял мальчика за подбородок, он показался ему холодным и липким. Клод потащил Ганса к берегу, где заметил мужчину с волосами медного цвета, который спокойно наблюдал, как тонет мальчик. В груди Клода клокотала ярость, когда он достиг берега и вытащил тело на песок. Упав на колени, он всмотрелся в лицо мальчика. Его глаза были открыты, но он не дышал. Клод стал делать ему искусственное дыхание, вспомнив прочитанную в приемной у дантиста брошюру.

Никакого результата. Он отчаянно давил на грудь мальчика, но не добился никакой реакции. Клода начало трясти. Он никогда еще так близко не сталкивался со смертью. Эти открытые голубые глаза, маленькое безжизненное тело… Слезы заливали ему глаза, он тяжело вздохнул и утер тыльной стороной ладони нос.

На него упала тень. Клод поднял голову и увидел над собой лицо мужчины. Разумеется, он сразу его узнал, как и утонувшего мальчика, младшего сына Маркуса Д'Арвилля. Человек спокойно смотрел, как тонет его родной брат! Ему в голову закралось сомнение. Может быть, шок помешал Уэйну Д'Арвиллю прийти на помощь брату?

— Месье Д'Арвилль… Мне так жаль, — заикаясь, выговорил Клод, с трудом поднимаясь на ноги. Он хорошо понимал, какой властью обладает стоящий над ним высоченный человек. Рядом с ним он чувствовал себя карликом. Не обвинит ли он его в том, что недостаточно быстро доплыл до Генри? — Я… я не поспел вовремя! — воскликнул Клод с отчаянием. Под пристальным взглядом стальных голубых глаз он начал ежиться и смущенно отвел со лба мокрые волосы. — Понимаете, он неудачно прыгнул… я видел. Не успел выпрямиться и ударился о воду спиной. — Клод беспомощно махнул рукой в сторону утеса и замолчал.

Уэйн кивнул.

— Я отсюда его прыжка не видел.

— Да, конечно, — пробормотал Клод, чувствуя, как все внутри холодеет. — Вы, возможно, не заметили, что он неудачно прыгнул.

— Да, — мягко подтвердил Уэйн с холодной настойчивостью. — Не заметил.

Клод судорожно кивнул. Он внезапно сильно испугался, хотя и не мог понять почему. Было что-то страшное в неподвижно стоящем над ним гиганте, что-то угрожающее.

— Такая трагедия, месье, — наконец пробормотал он, не в состоянии больше переносить молчание.

Уэйн взглянул вниз на лицо Ганса, и маленький мускул на его челюсти начал подергиваться.

— Да, — сказал он мертвым голосом, — трагедия. Мне жаль… мне жаль, что я здесь оказался. — Голос его прервался.

Клод с облегчением вздохнул. Конечно же он ошибся. На одну ужасную минуту он было подумал…

— По сути, — продолжил Уэйн окрепшим и холодным голосом, — незачем кому-либо знать, что я тут был. Какой смысл еще больше расстраивать семью?

— Месье? — удивился Клод.

— Мальчишки на утесе не видели, как я приехал. И ты тоже меня не видел. Верно ведь, Риссо?

Клод побелел. Он теперь все знал и поэтому отступил на несколько шагов, будто Уэйн ядовитая кобра, готовая на него напасть.

— Вы нарочно не попытались его спасти, — произнес он возмущенным шепотом.

На юном лице появилось выражение такого отвращения и ужаса, что Уэйн побелел от ярости. Он стремительно выбросил вперед руку и ударил Клода кулаком в челюсть. Клод отлетел на несколько метров и упал в воду в полосе прибоя. Уэйн подошел и навис над ним.

— У твоей семьи рыбацкая лодка, так? — Клод ничего не ответил. — Кажется, в последнее время дела идут не слишком хорошо, — мрачно продолжил Уэйн. — Туристы загадили все места, где водились омары, так что ловите вы все меньше и меньше. Ведь так, Риссо?

Клод кивнул. Волны, плескавшиеся вокруг его тела, казались ледяными, сердце билось так сильно, что его затошнило.

— Ведь ты бы не хотел, чтобы банк запросил с вас долги, Риссо? — спросил Уэйн. — Или чтобы твоя лодка внезапно сгорела темной ночью?

Клод отвернулся, и его вырвало. Слезы струились у него по лицу. Он никогда не подозревал, что на земле может существовать такая подлость.

Уэйн быстро огляделся. В море не было других лодок, а Ганс при падении задохнулся и не успел выкрикнуть его имя. Никому не следует знать, что он был здесь. Но вскоре с утеса спустятся мальчишки с криками и воплями. Уэйн посмотрел на мертвого Ганса со странной гордостью. Да, его младший брат заслуживает воплей и слез. Никто, с холодной уверенностью подумал Уэйн, не станет рыдать, когда я умру.

— Подними его, — приказал Уэйн. — Вынеси на дорогу и останови какую-нибудь машину. И, Риссо, если не хочешь последовать за ним, — он в последний раз взглянул на безжизненное тело брата, — держи рот на замке.

Глава 8

Оксфорд

Кир сидел в лекционном зале св. Варфоломея, который еще любовно называли Ямой, уставившись на маленькую, но вполне приличную сцену. Он сразу решил, что понадобится дополнительное освещение.

— Ну как, сойдет? — раздался ленивый, скучающий голос.