Судьбы

Вероника ела мало. Она все еще пребывала в эйфории, отбившей всякий аппетит. Она никогда и не догадывалась, насколько чудесными могут быть интимные отношения. И дело не только в физической стороне. Когда она смотрела на Уэйна, он казался ей таким близким человеком, что хотелось плакать. Она знала, что под белой рубашкой у него родинка на левом плече, и ей мучительно хотелось поцеловать ее. Она все еще помнила ощущение его внутри себя и еле сдерживалась, чтобы не дотронуться до него. Она и не представляла себе, сколь чудесной может быть любовь.

После завтрака Беатрис попросила Веронику показать Уэйну сад, поскольку у него не было возможности увидеть его в свой первый приезд. Она открыто веселилась, когда Уэйн неохотно последовал за Вероникой.

Когда они остались одни, Уэйн так странно притих, что Вероника почувствовала себя неуверенно. Она молча привела его в розарий и с тревогой взглянула ему в лицо.

— Я как-то странно себя чувствую, — наконец произнесла она и неестественно рассмеялась. — У меня такое ощущение, что я все про тебя знаю. У тебя такое же чувство?

Уэйн взглянул в ее невинные глаза, полные тревоги, и нахмурился. До сих пор он делил всех людей на две категории — врагов, как Ганс и Вольфганг, или тех, кого можно использовать, как сэр Мортимер. Он на мгновение вспомнил добрые карие глаза Себастьяна Тила, но тут же выбросил их из головы. Он старался держаться от него подальше. Даже сейчас, хотя прошло уже несколько недель с тех пор, как он видел его в последний раз, Себастьян Тил наводил на него ужас.

Не получив ответа от незнакомца, который утром стал ее любовником, Вероника начала торопливо рассказывать о себе — своем доме, отце, работе. Потом она заговорила о своей книге, и он сосредоточился.

— Какая книга?

Вероника смущенно пожала плечами.

— Ну, это на самом деле теория. Экономический прогноз на ближайшие несколько лет. Я предвижу, что на первый план выйдут компьютеры… — И, обрадованная хоть каким-то откликом с его стороны, Вероника подробно рассказала ему о своей работе.

По мере того как она говорила, интерес Уэйна возрастал. Он изучал экономику и мог разглядеть талант, если с ним сталкивался. Некоторые ее соображения были наивными, над ними еще следует поработать, придать им наукообразие, но он увидел, что Вероника разработала практически блестящую теорию.

— А что думает об этом сэр Мортимер? — с любопытством спросил он. Видимо, старик нанял ее не случайно.

— Да он не знает. Я ни одной душе не говорила. Большинство сотрудников компании что-нибудь да пишут. Мы все уверены, что владеем секретом в экономике, ведущим к славе и к богатству.

— Значит, никто не знает? — спросил он несколько странным тоном. — А родители? Какой-нибудь приятель? Кому-нибудь ты все же рассказала?

Вероника покачала головой.

— Нет. Только тебе, — сказала она, глядя на него влюбленными глазами. — Мне хотелось, чтобы ты знал.

Уэйн посмотрел в теплые, доверчивые глаза, улыбнулся и поцеловал ее.

Оказывается, он зря беспокоился. Вероника сама определила свою категорию — жертва. Разумеется, если эта ее книга так хороша, как ему кажется.

Он ласково взял ее за руку и все время держал, пока они гуляли по саду, время от времени останавливаясь, чтобы поцеловаться или понюхать розы.

Скандал разразился в понедельник. Уэйн первый раз в жизни купил бульварную газетенку и, попивая апельсиновый сок, прочитал о позоре Тоби.

Младший Платт застукан с любовником, — кричал заголовок.

Уэйн с аппетитом позавтракал и отправился на работу. Там дым стоял коромыслом. Младшие сотрудники собирались группками и шептались, а работники повыше рангом ходили с таким видом, будто где-то рядом скверно пахнет. Его собственный начальник, Альфред Хоукес, все утро качал головой, недоумевая, что же будет с компанией.

Уж Уэйн-то точно знал, что будет с компанией. Он проработал весь обеденный перерыв, удостоверившись, что Альфред это заметил. Так что Веронику он увидел лишь во второй половине дня. Она сидела за своим рабочим столом. Когда она подняла на него влюбленные глаза, он тихо прошептал:

— Привет!

— Привет. Ну и денек сегодня! Бедняга Тоби!

В ответ Уэйн пожал плечами в типично галльской манере.

— Я пришел спросить, не могу ли я почитать твою книгу. Ты ведь знаешь, что я защитил диссертацию по экономике в Сорбонне? Я стану первым читателем и честно выскажу свое мнение, прежде чем ты отнесешь ее в издательство.

— Правда? — Вероника нахмурилась, стараясь избавиться от внезапно возникшего чувства тревоги. — Ладно. — Она оглянулась, открыла нижний ящик стола, достала толстый конверт и протянула ему.

Уэйн взял конверт.

— Не волнуйся. — Он наклонился и быстро поцеловал ее. — Я буду честным, но деликатным.

Вероника улыбнулась.

— Хорошо.

— Поужинаем сегодня?

Веронике показалось, что она сейчас лопнет от счастья.

— Да.

Уэйн кивнул и ушел. Если книга хорошая, он легко убедит ее в обратном. И если она станет ему мешать… Что ж, он всегда может накоротке поговорить с сэром Мортимером, тем более что собственный сын так сильно его подвел.