Судьбы иосифлянских пастырей

Еп. Сергия признавали практическим руководителем движения далеко не все иосифляне не только в других регионах страны, но и в северной столице. У него не было авторитета архиеп. Димитрия, к тому же наиболее радикально настроенные представители Истинно-Православной Церкви считали еп. Сергия слишком умеренно, конформистски настроенным. Священномученик протоиерей Викторин Добронравов на предложение Владыки быть его помощником ответил отказом (в результате помощниками стали еп. Василий (Докторов) и ключарь собора Воскресения Христова прот. Никифор Стрельников). Согласно показаниям на допросах некоторых иосифлян, «после ареста епископа Димитрия все были удивлены, что аресту не подвергся епископ Сергий (Дружинин); считали, что он продался ГПУ… и его стали бояться». Как показывают архивные документы, эти опасения были совершенно безосновательны.

Недовольство и неповиновение распоряжениям еп. Сергия части ленинградских иосифлян приняло открытый характер в апреле 1930 г., когда Владыка высказался за необходимость проведения требуемой советской властью регистрации приходских советов храмов в соответствии с новым законом 1929 г. Епископ резко критиковал тех, кто «призывал церковников не регистрировать церкви в советских учреждениях и объявлял регистрацию преступной и греховной». В результате этого конфликта целая группа истинно-православных священников перестала признавать Владыку и начала переходить на нелегальное положение.

23 сентября 1930 г. митр. Иосиф показал на допросе: «Разговаривая с Андреевой, я заключил, что Андреева была удручена последним расколом, происшедшим в нашей организации в связи с регистрацией “двадцаток”, вследствие чего духовенство в лице Викторина Добронравова, Алексея Вознесенского, Николая Ушакова, Николая Васильева и других отошли от епископов Сергия Дружинина и Василия Докторова и прекратили служение в церквах, принявших регистрацию».

Представители радикальной группы даже ездили к Владыке Иосифу к месту его ссылки в Николо-Моденский монастырь, но в вопросе необходимости регистрации и сохранения таким образом легального существования храмов митрополит полностью поддержал еп. Сергия. При этом митр. Иосиф все-таки удовлетворил часть просьб ходатаев. На допросе 9 октября 1930 г. он говорил: «После ареста арх. Дмитрия Любимова к управлению по моему благословению вступил Сергий Дружинин, но на него вскоре стали поступать жалобы на его взбалмошный характер, и я в десяти заповедях на имя еп. Сергия, предложил ему ограничить свои права в управлении»[184].

Права Владыки Сергия были сокращены очень существенно. В своих заповедях митр. Иосиф, ради мира в епархии и безопасности самого епископа, предложил ему ограничиться в основном служением в храмах и молитвой. Зная довольно резкий характер еп. Сергия, митрополит порекомендовал ему в заповедях: «Будьте ко всем равно снисходительны, ласковы, уважительны». В то же время Владыка Иосиф потребовал у о. Викторина и его сторонников прекратить после принятия еп. Сергием заповедей «всякую травлю на него» и категорически отверг все подозрения в отношении поведения епископа[185].

В получившей широкое распространение среди ленинградских иосифлян листовке «Ответ митрополита Иосифа на вопросы духовенства и мирян 13/26 июля 1930 г.» говорилось: «Ни в малейшей степени не следует считать достойнейших моих собратий: епископа Сергия (Нарвского) и епископа Василия (Каргопольского) отступившими в чем-либо от чистоты Православия. Я с ними и они со мною, и значит – те, кто не с ними, – те не со мною»[186].

После получения заповедей еп. Сергий по поводу решения всех важных вопросов обращался непосредственно к митр. Иосифу, вплоть до ареста митрополита в Никольском Моденском монастыре 12 сентября 1930 г. Позднее на допросе епископ (в изложении следователя) показал: «Митр. Иосиф идейно и организационно руководил церковниками иосифлян… Все указания Иосифа выполнялись неуклонно, и без согласования с ним не предпринималось самостоятельных действий». В то же время еп. Сергий продолжал рукополагать в священный сан, совершать монашеские постриги и даже, возможно, тайные епископские хиротонии.

Так, 3 марта 1931 г. он показал: «…у меня с Никоном архимандритом, которого я послал служить в Красное Село, вместо арестованного священника Телятникова, было совещание после службы в Пискаревке, что для сохранения истинного православия, для того чтобы не остаться без епископов, ввиду последних арестов, нужно производить тайных епископов. В кандидаты в епископы были назначены арх. Никон, как окончивший два высших учебных заведения, арх. Ал. Невской Лавры Терешихин Алексей, архим. Клавдий Савинский. Архим. Макарий в епископские кандидаты был назначен митроп. Иосифом»[187]. Совершили ли Владыки Сергий (Дружинин) и Василий (Докторов) эти хиротонии – с полной точностью до сих пор сказать нельзя, в указанном протоколе допроса это не подтверждается, но и не опровергается.