Судьбы иосифлянских пастырей

Поначалу деятельность малоизвестного епископа Бахмутского Иоасафа вызвала недоверие у иосифлян, однако ей. Алексий в декабре 1929 г. передал управление епархией ей. Иоасафу, этот акт санкционировал и архиепископ Гдовский. Но «многие воронежские священнослужители все равно ездили к архиеп. Димитрию, известному на всю Россию своей стойкостью в Православии» (протокол допроса свящ. Сергия Бутузова). Сам о. Сергий получил предложение Владыки принять место под его руководством и б ноября 1929 г. переехал в Ленинград. Архиеп. Димитрий хотел отправить о. Сергия в Вятку или Серпухов, но прихожане Моисеевской церкви на Пороховых добились оставления о. Сергия в своем храме, где он и был арестован 19 марта 1930 г.[223]

Епископ Иоасаф окормлял основную часть «буевцев» до массовых арестов начала 1930 г. Летом 1929 г. был арестован о. Сергий Гортинский по обвинению в присвоении прав управления епархией, но доказательств оказалось недостаточно, и его освободили. Еще один член иосифлянской коллегии, о. Иоанн Житяев, был арестован в августе, затем ненадолго освобожден, в декабре снова арестован и по обвинению в «воровстве церковных вещей» приговорен к двум годам лишения свободы. А уже в феврале-марте 1930 г. было сфабриковано дело церковно-монархической организации «Буевцы».

В эти месяцы по делу оказались арестованы 134 человека, а всего привлечено 492 человека. Обвиняемые содержались в Воронежской тюрьме, следствие вело Полномочное Представительство ОГПУ по Центрально-Черноземной области. К делу в качестве вещественных доказательств были приобщены документы: более десяти воззваний, писем, обращений, брошюра «Что должен знать православный христианин» и другие.

Согласно обвинительному заключению на 38 человек (от 23 июля 1930 г.), разоблаченная организация якобы была построена в соответствии с церковно-иерархической структурой, периферийные группы создавались около приходских советов. «Опорные пункты» во главе с местными священниками существовали в большинстве крупных сел и во всех городах области. Работа, нацеленная, в первую очередь, против коллективизации, проводилась в трех направлениях: распространение антисоветских воззваний, брошюр и листовок по опорным пунктам; посылка по районам пропагандистов-связников из духовенства; прием с мест руководителей опорных пунктов и составление им директив. И конечно, «буевцам» приписывалась организация многих десятков выступлений крестьянства. Здесь явно преувеличивались как степень централизации и организованности движения, так и его антисоветская, контрреволюционная направленность.

Епископ Алексий (Буй), протоиереи Иоанн Стеблин-Каменский и Николай Дулов, находившиеся на Соловках, были там взяты под стражу 20 февраля и уже с 5 марта находились в воронежской тюрьме. Владыка Алексий на допросах вел себя стойко и на последнем протоколе собственноручно написал: «Виновным себя ни в чем не признаю». Однако многие сподвижники епископа не выдержали давления органов следствия и «сломались». 5–6 июля были проведены очные ставки Владыки с прот. Н. Дуловым, священниками С. Степановым и С. Бутузовым, которые в присутствии ей. Алексия подробно рассказали о его контактах с ей. Варлаамом (Лазаренко), ей. Димитрием (Любимовым) и другими активными иосифлянами. Потрясенный этими показаниями, Владыка частично признал свою вину[224].

По постановлению Коллегии ОГПУ от 28 июля 1930 г. были осуждены 38 человек, в том числе 12 приговорены к высшей мере наказания: ей. Алексий, иеромон. Косьма (Вязников), архим. Тихон (Кречков), свящ. Сергий Гортинский, свящ. Феодор Яковлев, прот. Иоанн Стеблин-Каменский, свящ. Александр Архангельский, свящ. Георгий Никитин, миряне Г. Д. Пожаров, М. П. Тымчишин, Е. Н. Гребенщиков и П. М. Вязников, 14 — к 10 годам лагерей, 10 — к 5 годам, один был выслан на 5 лет в Северный край и один приговорен к 3 годам лагерей условно[225].

Приговор к высшей мере в отношении ей. Алексия не привели в исполнение. Владыка был привлечен по делу Всесоюзного центра «Истинное Православие» — как «руководитель Воронежского филиала», перевезен в Москву и с сентября 1930 г. около года находился в Бутырской тюрьме. На допросе в октябре 1930 г. ей. Алексий твердо заявил: «Ни к какой контрреволюционной организации церковников не принадлежал и церковную ориентацию, к которой я примыкал, контрреволюционной не считаю». Владыка подтвердил, что считает каноническим главой движения «буевцев» митр. Иосифа (Петровых). 28 ноября коменданту тюрьмы пришла телефонограмма от Е. Тучкова о необходимости изолировать архиеп. Димитрия (Любимова) от 10 других арестованных по указанному делу, в том числе ей. Алексия (Буя)[226]. Постановлением Коллегии ОГПУ от 3 сентября 1931 г. Владыку Алексия по делу Всесоюзного центра «Истинное Православие» приговорили к высшей мере наказания с заменой 10 годами заключения, считая срок с 6 марта 1930 г., и поглощением прежнего приговора. Затем его отправили отбывать срок в Свирские лагеря (на востоке Ленинградской области), куда епископ прибыл 3 октября 1931 г.