Судьбы людские

На четвертые сутки штаб батальона попал в засаду. Был сильный туман. Шел мелкий дождь. Ущелье образовало расширение. Роты двигались в боковом охранении и оказались удаленными от главного ядра.

Огонь был такой плотный, что было трудно определить, где падали капли дождя, а где врезались в землю пули. Движение застопорилось. Закон гор гласил – останавливаться нельзя, надо вырываться, иначе будешь уничтожен. Майор Жуков передал: «Командира батальона ко мне». Передали – убит.

– Найдите начальника штаба!

Никто не знал, где штабист.

Подполз замполит полка, который уговорил командира полка, чтобы ему разрешили уйти с батальоном:

– Товарищ майор, берите командование на себя.

– Не могу, Иван Семенович, есть общий порядок, надо соблюдать субординацию. Согласно Уставу командование батальоном должен возглавить или заместитель командира батальона, или один из командиров рот. К тому же личный состав меня не знает.

– Товарищ майор, командиры рот далеко. Сейчас здесь старший по званию и по должности Вы. Промедление это погибель.

– Хорошо, соберите командиров взводов, отделений ко мне под скалу.

Майор Жуков обратился к собравшимся: « Командование Ваше не найдем. Ответственность беру на себя. Приказания исполнять без задержек».

Особо досаждал огонь крупнокалиберного пулемета с противоположной стороны реки. Спросил: «Есть добровольцы подавить огневую точку и дальше прикрывать нас пулеметным огнем? Учтите, река широкая, около двадцати пяти метров, течение быстрое и вода холодная».

Вызвался младший сержант Нуртаев:

– Товарищ майор, разрешите мне. Я вырос в горах. Мы, пацаны, до глубокой осени барахтались в быстринах.

– Добро, запасись гранатами, иначе врага не возьмешь.

– Туман, я подкрадусь не замеченным. Штык надежное оружие, бесшумное.

– Действуй, сержант, на тебя надежда.

Через несколько минут пулемет замолк. И вскоре снова застрочил по узлам расположения противника. Рота со штабом и разведчиками проскочила опасное место. Появились раненые и убитые. Дождь усилился. Ноги скользили. Тяжесть походного груза раздавливала плечи, стягивала бедра. К вечеру вышли к кишлаку Янгарык. Блокировали. Первая и вторая роты рассредоточились по вершинам сопок, которые располагались вокруг селения. Третья рота провела зачистку. Мужчин согнали в один дувал, чтобы ночью не наделали беды. Выставили охранение. Обсушились. В четыре подъем. Позавтракали и снова в движении. Заместитель командира полка по политчасти постоянно находился рядом с майором Жуковым.

С плато на плато продвигались к цели. И снова засада.

Ярко светило солнце, от полированных скал слепило глаза. Разведчики заняли круговую оборону и начали выку¬ривать душманов одного за другим из расщелин и выступов скал.

Майор Жуков успел залечь за валун. Заметил, как слева запрыгали фонтанчики земли от пуль, затем спереди. По¬думал: «Следующая очередь моя».

Рядом лежал замком взвода старший сержант Иван Переверзев. Крикнул ему: «Я сейчас отвлеку душмана огнем, а ты попробуй определи, откуда он стрелял». Майор одним прыжком оказался у скалы и, упершись спиной в гранит, повел огонь в предполагаемом направлении.

Услышал голос старшего сержанта.

– Товарищ майор, готов!

И со скалы спихнул душмана.

– Как Вы его уничтожили?

– Как учили в учебке, ножом.

– Почему же стрелял?

– Ну, так получилось.

– Иван, ты молодец. Я тебе обязан жизнью.

Так же сноровисто действовали другие десантники.

Для десантника главное – знать, откуда стреляет враг, а остальное, как говорится, дело техники.

Путь был свободен.

После боя в ущелье, на пятый день, вышли к цели.

Душманы не знали нашей конечной цели. Мы заранее, одной ротой, провели отвлекающий маневр, которая, демаскируя себя, продвигалась влево от основных сил. Главные силы соблюдали маскировку.

Днем прятались в карьерах, а по ночам делали броски. Переждали ночь. Разведка доложила – в селении спокойно. Душманы не догадываются, что шурави рядом, в нескольких часах пути.

На следующую ночь в 24 часа блокировали Джабабаль- Уссерадж. Начали сужать кольцо. Враги ответили сильным огнем. Отошли. Вызвали вертолеты. Вертушки нанесли ракетный удар по предполагаемым целям. Снова сжали кольцо – в ответ море огня.

Командир взвода лейтенант Ермолаев обратился: «Товарищ майор, разрешите мне. Я с одним отделением пробью брешь в обороне. Видите, большой дом за высоким дувалом, оттуда ведется мощный пулеметный и автоматный огонь».

– Подожди, Ермолаев, пусть сначала вертушки поработают, как только они закончат атаку, начинай прорыв.

Вертолеты били по целям, которые с земли передавали корректировщики. Когда закончили последний заход, группа лейтенанта Ермолаева перемахнула через трехметровый забор, используя самодельные кошки. Лейтенант распахнул дверь дома и бросил гранаты одну за другой. Ворвался в жилище с бойцами. Стрельба из окон дома прекратилась. Ермолаев выскочил из жилища и закричал: «Вперед, ребята, путь свободен». И в это время мина из гранатомета попала в правую руку. Рука отлетела в сторону.