Судьбы. Миры вселенной (СИ)

Он дёрнулся из последних сил, пытаясь ослабить петлю, но руки просто скользили через неё, словно на шее ничего и не было. Внезапно петля ослабла, и он хватанул глоток воздуха, который понёсся в лёгкие, обжигая их.

- Откуда знаешь? – просипел Рей. – Откуда, задери тебя жасаи, ты знаешь про сестру?

- Птичка напела, – Тьма стояла, нависая над ним каким-то молотом безысходности. – Ты что меня совсем за дуру держишь? Ты считаешь, что я убила на тебя кучу времени просто так? Ради благотворительности? Я не шучу, Рей. Я расправлюсь с твоей сестрой, и со всеми, кто будет там, спустив на них свору псов, и заставлю тебя на это смотреть. Я очень не люблю, когда путают мои карты, и я сильно долго искала такого, как ты, облучённого тьмой ещё в утробе. Так что, ты мой, хочешь ты того или нет, – и резко развернувшись, женщина пошла от него прочь, но словно что-то обдумав, повернулась и крикнула. – Кстати, если ты такой неженка, я согласна на то, чтобы ты их просто собирал.

Знал бы тогда Рей, что значат её слова, не вздыхал бы облегчённо. Но тогда он встал и пока Тьма, открыв портал, загоняла в него разбежавшихся собак, выкопал яму лопатой, которую нашёл возле одного из шалашей, и, не стесняясь скупых слёз, что набегали на глаза, похоронил несчастного ребёнка.

Они вернулись, когда день уже перевалил за вторую половину, и от деревьев на землю ложились длинные тени. Агард распахивал ставни в доме, после полуденного излучения, было тихо, спрятавшаяся живность ещё не спешила высовывать свои любопытные носы, отсыпаясь после утренней беготни. Тьма, ни сказав ни слова, привычно исчезла, рассыпаясь чёрными клубами. Угрюмый Рей молча стал подниматься по ступеням, не зная, что сейчас говорить Агарду. Дверь распахнулась у него перед носом, и мужчины молча уставились друг на друга.

- Выпьешь? – участливо спросил Агард, пропуская в дом унылого мага.

- Очень хочу, но не буду. Допился на днях, уходя от проблем, - буркнул Рей.

- Проблемы надо решать, а не запивать, а вот когда решил, мягко говоря, фигово, тогда стоит выпить, – философски заключил мужчина, махнув Рею рукой, - пошли, потом в душ и спать… Или сразу спать, смотря как карта ляжет, - буркнул он себе под нос.

Они просидели долго, ополовинили спиртные запасы Агарда, Рей рассказал о своей жизни, долго сокрушался о погибшей девочке, невольно сравнивая её с Дианой. Агард внимательно его слушал, понимая, что он совсем ещё молодой, и сколько ему ещё предстоит всего перетерпеть и увидеть рядом с Тьмой, прежде, чем он научиться отгораживаться от её выходок, и не брать на себя её вину. Наконец, он решил, что Рею на сегодня хватит и отправил того спать. А сам остался сидеть на кухне, с удивлением для себя обнаружив, что Рей вошёл в его жизнь так, словно они были давно и хорошо знакомы. Постепенно его мысли плавно перетекли в воспоминания о себе.

Глава 4

Агард.

Сколько себя помнил Агард, его всегда интересовала лаборатория деда. Дед был одним из известнейших учёных химиков, которые больше полагались на науку, чем магию, хотя иногда и менял магией свойства у разных веществ. Он исследовал магический гематит и первым забил тревогу, что камень обладает помимо своих полезных свойств странным излучением, и его нельзя хранить в больших количествах. Однако, тогда все отмахнулись, камень был очень редок. Как только Агард освоил свои первые самостоятельные шаги, он начал приноравливаться к двери, за которой пропадал старый добрый ворчун.

Малыша естественно туда не пускали, но он стремился с завидным упорством к намеченной цели. Естественно, преграда не устояла и рухнула, когда дед куда-то, опаздывая, не проверил, хорошо ли он закрыл дверь. Тогда был жуткий скандал, дед ругался на маменьку и няньку, маменька кричала на деда, потом они, о ужас, кричали на маленького хитрого человечка, который с перебинтованными руками лежал в кровати. Разбив деду кучу красивых цветных колбочек, он завалил весь штатив, и собирался, несмотря на порезы, это всё поджечь, чиркая огнивом. За благо его нашла нянька, которая, по её словам, удалилась по нужде буквально на пару минут, когда он в детской чинно собирал кубики. Потом семейство перемирилось, Агард был прощён, а дед стал брать его к себе в лабораторию. Малыш мог часами молча сидеть и наблюдать за работой учёного, что говорить о том, что было, когда он подрос.

Он рано начал читать и писать, выучил все кислоты и щёлочи, и в десять лет дед уже получил себе довольно грамотного помощника. Как только Агард переступил порог лаборатории, он навсегда оставил там своё сердце.

Единственное, что напрягало юное дарование это одногруппники. Когда слава о юном внуке учёного доползла до канцлера, он пригласил на ужин всю их семью и долго беседовал с Агардом. Потом призвав советника, приказал протестировать мальчика и, если всё что говорят о нём правда, немедленно принять в высшую школу Арагона, где преподают первые умы королевства, пока кто-нибудь из конкурентов не перехватил его. А пока он пообещал лично следить за его успехами и сразу предоставить, если понадобиться, ему личную лабораторию.